Проходя по широкому балкону и наблюдая за застывшим городом, Пенелопа краем глаза уловила силуэт. Из-за поворота вышел парень лет шестнадцати, с черными волосами, голубыми глазами и озорной улыбкой.
— Вадим, — обратилась к брату Пенелопа, — вот ты где. Почему тебя не было на завтраке?
— Я гулял, — ответил парень то, что девушка подумала.
— Давай сейчас вместе погуляем по городу.
— Давай, — он кивнул.
— Только сначала нужно найти Адрио и Ландора. Ты их не видел?
«Адрио в библиотеке?» — подумалось девушке.
— Адрио в библиотеке, — ответил Вадим.
Улыбнувшись, Пенелопа подошла к брату, взяла его под руку, и они вместе пошли в библиотеку по зеркальной лестнице. Мимо пробежал Гаврила в обнимку с картой, а где-то сзади послышался голос Ивана Прокофьевича:
— Это каркадэ, дорогой мой Гаврила. Не желаете попробовать?
Не оборачиваясь, Пенелопа с Вадимом продолжили путь, переговариваясь на разные темы, и вскоре оказались в библиотеке. Адрио, как и предполагала девушка, сидел на книжной полке высотой в трехэтажное здание и листал книгу.
— Адрио! Спускайся! — кричала девушка. — Пойдем гулять!
Молча отложив книгу, мужчина спрыгнул с полки и приземлился на пол, подняв облако пыли и распугав снующих читателей. Это был очень высокий, крупный мужчина-брюнет с метровым хвостом, развивающимся, как змея, и татуировкой на щеке и руках.
— Пойдем.
— Ты Ландора не видел?
— Он с семьей отдыхает у пруда, — он озвучил мысли Пенелопы и, подойдя к ней, приобнял.
— Думаю, — произнесла девушка, положив голову к нему на грудь и закрыв глаза, — они не будут против, если мы украдем его на полчасика.
— Да, не будут против, — в один голос произнесли Адрио и Вадим.
И они вместе пошли на задний двор к пруду. Там Ландор с женой и дочкой кормили лебедей, а его родители сидели на покрывале на лужайке и наблюдали. Хоть выглядели все эти люди иначе, девушка все равно была рада увидеть их и эту семейную идиллию, поэтому несколько минут просто стояла и наблюдала за ними со стороны. То же самое делали и Адрио с Вадимом. Вскоре высокий худой блондин с коротковатыми волосами посмотрел в сторону зрителей и пошел к ним.
— Я могу погулять с вами полчаса, — произнес он, улыбаясь серо-белыми глазами.
— Отлично, — улыбнулась девушка в ответ. — Давайте сократим путь.
В этот же момент пейзаж изменился и Пенелопа с парнями оказалась на городской площади. Герои прогуливались по вымершим улочкам, общались на разные темы и смеялись. В какой-то момент обычные дома сменили такие же, но выцветшие, как будто нарисованные простым карандашом.
— Нужно вернуться за барьер, — взволнованно проговорила девушка, — там безопасно.
И как только они это сделали, вдалеке в небе материализовался сиреневый туман и начал плыть в сторону города.
— Опять она, — проворчала Пенелопа и выругалась. То же самое сделали и парни.
Стоя в нескольких метрах от барьера на защищенной территории, Пенелопа презрительно наблюдала за незваным туманом. Он нагло полз в сторону чужой территории, как вдруг на его пути возник прозрачный, переливающийся на солнце барьер. Туман нахлынул на него, но не смог пробить. Тогда он попытался пройти левее или правее, но и там возник барьер и перегородил путь. Через некоторое время борьба прекратилась и туман исчез, а городской пейзаж впереди компании выцвел. Теперь граница проходила уже сзади Пенелопы и парней.
— Когда она уже отлипнет? — зло проговорил Вадим, а Ландор и Адрио поддержали.
— Того же жду, — согласилась Пенелопа сама с собой и посмотрела на парней.
Более-менее точные копии Адрио, Ландора и брата стояли перед ней, озвучивали ее мысли и делали то, о чем она думала. Девушку не все устраивало, но она была готова закрыть на это глаза, лишь бы они были рядом.
«Чудесный сон», — подумала она, удовлетворенно наблюдая за его персонажами.
— Нужно возвращаться в замок.
В эту же секунду пейзаж поменялся и Пенелопу уже окружали картины и гобелены в гостиной. Парней рядом с ней не было, но девушка отлично знала, где они и что делают: Вадим где-то гуляет, Адрио что-то читает в библиотеке, а Ландор кормит лебедей вместе с семьей. Все дни были почти одинаковыми. Если и были отличия, так только сознательные — те, которые Пенелопа сама захотела внести. Однако…