— Спасибо, — поблагодарила Пенелопа, взирая на бесформенное нечто крайне непонятного цвета, подрагивающее в тарелочке самым неприглядным образом.
Когда служанка тактично отошла в сторону и села на софу рядом с медсестрой, Пенелопа решилась притронуться к «блюду».
Попробовав ложку абсолютно безвкусной жижи, девушка с облегчением выдохнула и, прислушавшись к организму, продолжила ею запихиваться. Когда она увидела свое бесформенное отражение на бортике полупустой тарелки, вспомнила, что ранее хотела посмотреться в зеркало и потянулась к тумбочке. Девушка открыла ящик, достала из его недр зеркальце и, увидев в отражении труп кикиморы, молча убрала предмет обратно в ящик и вернулась к поеданию жижи. Настроение немного испортилось.
После обеда девушка пыталась уснуть, но ей все время что-то мешало: то кровать слишком теплая, то слишком мягкая, то душно, то холодно, то тело онемело. Отлично понимая, что все проблемы сводятся к одному самому неприятному запрету — нельзя вставать с кровати, — Пенелопа попросила, а затем пару раз пыталась аргументировано доказать, почему ей нужно пройтись. Но на все она получала категорический отказ. Единственное, что ей разрешалось, — это ходить в туалет, но назвать прогулкой такие походы язык не поворачивался. Разозлившись, Пенелопа взяла книгу с тумбочки и принялась читать, но все строки пролетали мимо, как вода через сито. Желание по-настоящему размяться с каждым часов возрастало с новой силой. Раньше такого с девушкой не было.
К вечеру Пенелопе осточертело лежать, сидеть, полулежать и полусидеть на кровати и разминка рук и спины только все усугубила. Девушка отослала служанку и медсестру по разным поручениям и хотела уже встать и пройтись, как на службу заступила новая партия надзирателей. В конце концов, отослав всех медсестер, медбратьев, служанок и слуг, которых ей изволили приставить, по поручениям в разные части Авилона, Пенелопа с замиранием сердца встала с кровати и с наслаждением прошлась. Движения были немного неуклюжими, но зато такими долгожданными. Она прошлась до одной софы, потом до другой, обошла их обеих, а желание двигаться продолжало раскочегариваться. Девушке даже начало казаться, что чем больше она двигается, тем больше ей хочется двигаться. Она не переставала чувствовать, как тело оживает, а айпейрон начинает как будто оттаивать. Хотя физически, действительно, ей было тяжеловато.
Подойдя к окну, Пенелопа остановилась и принялась наблюдать за природой, работниками замка и думать о том, что давненько не видела людей, снующих по своим делам, и насколько приятно разговаривать с теми, у кого есть своя точка зрения (если это, конечно, не касается запрета покидать пределы кровати). Девушка не понимала, почему вдруг это стало для нее таким диковинным, ведь само собой люди — не куклы, но…
«Возможно, это из-за того, что я долго болела и отвыкла от социума, — подумала Пенелопа. — Надо бы узнать, как долго я была в бессознательном состоянии? Если я отсутствовала целую неделю, то работы накопилось очень много, — и вдруг запнулась, вспомнив события последнего рабочего дня. — Хотя какая работа, меня же уволили».
Хмуро вспоминая Ландора и разговор с ним, Пенелопа задалась вопросом:
«Интересно, он соизволил побеспокоиться или все время провел с этой Кирой и не заметил, что я заболела?»
Девушке уже надоело стоять у окна, и она решила пройтись по всей комнате. Заодно уйти от мерзких воспоминаний и мыслей. Проходя мимо книжной полки, Пенелопа почувствовала, что двигаться стало намного легче. Она остановилась и эксперимента ради принялась разминать руки, потом поделала легкие наклоны и уже намеривалась перейти к приседаниям, как услышала отдаленный звук открывающейся двери и приближающиеся к спальне шаги.
«Уже вернулись?» — подумав, Пенелопа поспешила к кровати, почти сразу об этом пожалев.
Плюхнувшись на кровать, девушка продолжала ощущать головокружение, а пелена на глазах стала темнее.
Послышался стук в дверь.
— Войдите! — произнесла Пенелопа, начиная потихоньку приходить в себя.
— Госпожа, а вот и сервиз! — послышался радостный голос служанки, и через пару секунд Пенелопа увидела, как та держит перед собой коробку. — Все, как вы хотели: прозрачный, в виде лотоса! Вы не представляете, но именно сегодня он поступил в продажу!