Ландор отложил записку и, задумавшись, хмуро посмотрел на Везгара, после спросил:
— Вы проверили почерк?
— Я уже направил человека найти образец почерка Олега. Также скоро будут готовы результаты АППА[1].
Хранитель кивнул и задал следующий вопрос:
— Что рассказали хозяева таверны и посетители?
— Вел себя агрессивно, лез на рожон, — начал перечислять Везгар.
Ландор тем временем нашел нужную часть отчета и тихо зачитал вслух:
— Был как будто не в себе. Хм-м, — задумался он, — похоже, конечно, на состояние аффекта.
Затем он пробежался глазами по записям Лимада. Тот отметил, что Олег был в состоянии сильного алкогольного опьянения.
— Самоубийство из-за чувства вины, — обобщил Ландор и оскалился. — Как оригинально. А ты что думаешь, Везгар?
— Это соответствует показаниям управителя.
— Да, это верно, — холодно подтвердил Ландор, вспомнив слова управителя о слабостях Олега и его вспыльчивом характере. — Однако…
«…сбегали из поместья вместе, — мысленно продолжил он размышлять, — а потом по дороге ему захотелось всех убить и утопить кучера в канаве. При этом управитель, который, я уверен, более посвящен в дела Артема, жив. Почему? Не логичнее было бы от него избавиться? Или Олег на самом деле в порыве гнева их убил, а я лишь не хочу принимать этот факт? — Ландор горько усмехнулся, как вдруг вспомнил о человеке, который самовоспламенился на его глазах. — Только «Феникс» мог применять технику самосожжения. Значит, он тоже связан с эпидемией негативного айпейрона. Они похищали людей с огненной язвой, возможно, чтобы как можно дольше сохранить в секрете негативный айпейрон. Тогда, может, они также похищали здоровых людей для опытов. Как и наемники Артема. Да, вполне вероятно. И чтобы замести следы, избавились от семьи Артема. Но…».
Ландор поставил руки перед собой, скрестив пальцы.
«Но причем тут мои родители? Если Артем и те, на кого он работал, с самого начала собирались избавиться от Хранителя, — думал он, — зачем было убивать тех, кто никогда бы им не стал? Логичнее было бы убить меня… Так почему?»
— Везгар! — громко произнес Ландор, вынырнув из долгих размышлений. — Когда доставят господина Феликса?
— Через три-четыре дня. Но из-за дождя, думаю, они приедут позже.
«Есть время», — подумал Ландор.
— Хорошо. Через час я выезжаю в поместье родителей.
«Возможно, в свое время они что-то узнали…»
*** *** ***
Ночную черноту леса сменило блеклое свечение туманной луны на фоне темно-серого из-за туч неба. Карета в сопровождении всадников, следуя за светом огненного носителя, покачиваясь, выехала из леса и направилась по заброшенной, каменистой дороге через поле, потерявшее со временем знакомые черты. В следующий миг лунная дымка скрылась за тучей, и все погрузилось во тьму, заставив огненный носитель сиять еще ярче.
Поскрипывая, экипаж преодолел поле, утопающее в гигантской траве, и вынырнул на чуть более ухоженную дорогу. Вязкая тьма постепенно спадала, и в конце дороги начала угадываться массивная каменная ограда с железными воротами, а за ними, поодаль, лунный мираж обнажил высокие каменные пики заброшенного поместья.
Карета остановилась. Два всадника спешились и, приложив силу, со скрипом открыли ворота, через которые сразу же проехала карета. Мимо дома садовника по круглой дороге она обогнула огромную, заросшую сорняками клумбу, и остановилась у крыльца двухэтажного широкого поместья, имеющего форму легкого полумесяца.
Ландор вышел из кареты и осмотрелся. Поросшая травой неровная брусчатка, потерявшие форму кусты, раскидистые деревья с пышными кронами, перекошенные ступеньки с обвалившимися со стен камнями, мрачные холодные стены с черными нитями трещин и зияющая чернота высоких остроконечных окон.
Ландор медленным, нерешительным шагом направился к входу, физически ощущая навалившуюся на него тяжесть эмоций. Поднявшись по лестнице, мужчина остановился. Мощная, обитая железом дверь возвышалась над ним, тая за собой то, от чего он убежал прочь шесть лет назад.
Он достал из кармана ключ, крупный, шершавый, увесистый, с нанесенным асимметричным орнаментом. Выдохнув, Ландор вставил ключ в щеколду и, приложив усилие, попытался провернуть. Не с первого раза, но механизм сработал, и эхом раздался глухой звук отпирающегося замка. Ландор потянул на себя дверь, но она не поддалась. Не позволив стражникам оказать помощь, Хранитель, крепче взявшись за латунную вертикальную ручку и начал за нее тянуть. Скрипя, царапая каменный пол, дверь раз за разом продвигалась наружу, обсыпая мужчину занесенной ветром землей и кусочками обветшавшей отделки и выпуская спертый, кислый воздух на годы забытого места.