— У-ужи-и-ин… — прошептал Семен.
Адрио не стал возражать. Встал и направился на кухню.
[1] Он выглядит примерно на тридцать лет.
[2] Фонящий носитель (профессионализм — «фон») — это носитель, который используется для размытия айпейронового поля в том или ином здании (территории и т.д.), чтобы сенсоры и другие маги извне не могли определить, кто там находится. Радиус действия у фонящих носителей около полуметра, поэтому обычно их встраивают в стены и иногда в крышу здания, тем самым образуя фонящий щит. Изобретение появилось сравнительно недавно и с каждым годом дорабатывается.
Глава 8
Конец восьмого месяца, 5989 год со дня Бэллюса
Вечернее солнце уже на треть скрылось на оранжево-красном небосводе, посылая последние лучи небольшой деревеньке, окруженной сосновым лесом, и прилегающим холмам, плавно переходящим один в другой на запад на протяжении нескольких километров, пока их не прервала одиноко стоящая скала. Ее острая вершина пикой вонзалась в небо, отбрасывая еле заметную, тонкую тень на небольшое озерцо. Вдруг из-за скалы вылетел темно-серый сокол с почтовым футляром на спинке и, расправив крылья, начал парить по направлению к виднеющемуся вдалеке городу, такому миниатюрному и компактному с высоты птичьего полета.
Под соколом дикие поля плавно перешли в сельскохозяйственные, и, когда до Брегодухова оставалось несколько сотен метров, он пошел на снижение.
Вскоре сокол миновал сторожевую башню, пролетел пару-тройку десятков домов и, сверкнув белым брюшком в вечернем сумраке, влетел в окно почтовой башни.
Через некоторое время из башни выбежал гонец, худенький подросток, и, оседлав лошадь, поскакал в дом советника заместителя градоначальника. Он лавировал по местным улочкам, освещенным факелами, пересек парк и по узкой ночной дороге добрался до ворот небольшого трехэтажного дома, кое-где подсвечиваемому факелами. В окнах горел свет — хозяин еще бодрствовал.
— Письмо для господина Бандила! — громко доложил гонец несущим вахту стражникам.
Почувствовав взгляд, он еще раз посмотрел на дом и увидел в окне второго этажа черноволосого мужчину в белой рубахе.
Бандил с хмурым лицом следил за тем, как стражник взял письмо и направился к дому, и пытался угадать, что же на сей раз случилось в этой дыре.
Кинув взгляд на чашку с остывшим чаем, Бандил выдохнул и пошел к двери.
Комната, в которой он находился, была завалена мебелью и предметами интерьера — статуэтками, блюдцами, декоративными подушечками, картинами, вышивкой и прочим — и больше походила на музей, нежели на гостиную. И если гостиная была похожа на музей, то остальные комнаты особняка, кроме спальни, напоминали шкатулку, доверху набитую всякими безделушками. Этот особняк принадлежал дальней родственнице Бандила, ныне покойной, и он, когда его сослали в Брегодухов, решил воспользоваться правами наследника и поселиться в нем, совершенно не подозревая, что скрывается за оберткой. После первого осмотра дома Бандил попытался найти другое жилье, но, увы, — все остальные особняки или были заняты, или разваливались. Из уважения к последней воле родственницы Бандил решил ничего не менять в особняке. Скрепя сердцем, он готов был смириться со всем, пока не узрел спальню. Тут его мужская сущность взбунтовалась. Бандил приказал вынести почти всю мебель и весь декор, оставив только комоды, кровать, на которой поменяли балдахин, и еще по мелочи. Все, что унесли, он приказал сложить в одной из комнат. Все равно он не был женат и гостей не любил.
Спустившись по скрипящей узкой лестнице на первый этаж, Бандил вышел в холл и вновь расправил плечи. Высота потолков во всем доме была значительно меньше той, к которой он привык за годы жизни в Авилоне, но зато можно было выровняться. На лестницах же такой возможности не было.
— Господин, вам письмо, — торжественно продекламировал седовласый управляющий, чопорно держа золотой поднос с белым конвертом посередине.
— И что опять? — проворчал он, беря письмо, — Опять канализация забилась? Корова убежала вместе с забором? Или дождь размыл брусчат… — вдруг замолк, увидев, кто отправитель.
— Господин? — окликнул его управляющий.
— До утра не беспокоить, — после паузы сказал Бандил и направился в свой кабинет.