Коэри притворился слепцом, бывшим солдатом, пострадавшим от вражеской магии. В Тирогисе обреталось немало тех, кто по-настоящему был ранен на войне, много было и притворщиков-попрошаек, только изображавших из себя военных калек. Коэри повязал глаза куском старой, вонючей мешковины — через неё всё отлично видно, а со стороны можно подумать, будто человек беспомощен. Молодую кожу лица и рук Коэри скрыл при помощи яичного белка и грязи. В результате он превратился в пожилого калеку с потрескавшейся кожей, покрытой струпьями. И с повязкой на глазах.
Первый пробный выход Коэри совершил прямо перед патрулём. Солдаты, не обращая внимания на вопли о том, что он ветеран битвы при Арьене, отлупили его древками алебард и велели больше не показывать свою смрадную морду на приличных улицах. С нывшими от боли рёбрами, покрытый синяками Коэри уковылял, мысленно улыбаясь. К нему отнеслись, как к обычному бродяге, а большего ему и не нужно. Главное, никто не заподозрил в нём вампира и воина.
С окончанием осады Тирогис постепенно начал восстанавливаться. Верхний город приводили в порядок куда быстрее, чем нижнюю часть, которую тилисцы сожгли в пепел. Однако, и до нижнего города у людей дошли руки — были устроены временные мосты, постепенно начали возводиться новые дома. Коэри это не интересовало — он обустроился в катакомбах. Эти подземные лабиринты уцелели, правда, многие входы в них завалило наглухо. Вампир, обладающий прекрасным ночным зрением, выбрал себе под жильё один из дальних отнорков, куда не забредали весьма многочисленные обитатели катакомб. Само собой, эти люди были далеки от сливок общества, но Коэри на это было наплевать — лишь бы они его не трогали.
Так прошло больше двух лет. Коэри уже не изображал худого человека — он действительно исхудал от недостатка пищи. Так-то деньги, доставшиеся от купца, у него ещё не закончились, и Коэри в любой момент мог купить себе еды — любой, даже самой деликатесной. Но его это не интересовало. Его вообще теперь почти ничего не волновало. Коэри, лишившийся клана, имени, звания воина, чести и даже хозяев, потерял всякий интерес к жизни. Он медленно угасал в своём закутке, охотясь на крыс и практически ни с кем не общаясь. Так, наверное, он бы и скончался, оставив своё тело на поживу тем самым крысам, которыми питался, если бы не одна встреча.
Однажды Коэри выбрался из подземелий — ему захотелось просто подышать чистым воздухом, не отравленным вонью гнили и сырости. С повязкой на глазах, с бледной и грязной кожей, которую теперь не нужно было натирать яичным белком, высохший до костей Коэри медленно шагал по узким улицам нижнего Тирогиса, постукивая перед собой сучковатой палкой и удивляясь людской тупости. Раз уж сгорел город, так построй новый и просторный. Но нет, людишки возводили свои хибары рядом друг с другом, отчего улицы получались узкими и кривыми. И грязными — шагу нельзя сделать, чтобы не влипнуть в лужу или кучу дерьма.
Так, отстранённо рассуждая об окружающем, Коэри добрался до одного из мостов, соединявших верхнюю и нижнюю части Тирогиса. Мост к тому времени восстановили ещё не до конца, но люди вовсю шастали туда-сюда, да и повозки по нему двигались, хотя и с осторожностью. За порядком следила городская стража. Ну как следила? Торчала безвылазно в своей полосатой черно-белой будке и нос высовывала только когда поднимался изрядный шум. Вот и сейчас два стражника выпали из будки на шум и крики прохожих, но, убедившись, что к вверенному месту охраны это не имеет отношения, снова скрылись. А шум поднялся из-за того, что в небе над Тирогисом летала красная драконица.
Безвылазно сидя в своём подземелье и ни с кем не общаясь, Коэри был лишён новостей, и ничего не знал о драконах в магической Академии. Он смотрел на пируэты, которые выписывала над домами летающая ящерица, и удивлялся, что никто из горожан не бежит скрываться от небесного огня, который в любой момент может обрушиться на головы людей. А потом понял из разговоров, что эта драконица — ручная зверушка, живущая у магов, и что бояться её не стоит, тем более, что красная летает с наездником. Коэри присмотрелся — действительно, на спине драконицы восседала какая-то фигурка, но разобрать детали на таком расстоянии было невозможно, да и тряпка мешала. Но вот когда драконица опустилась пониже, чтобы пару раз пролететь над самыми крышами домов, вызывая восхищённые крики горожан, Коэри разглядел то, от чего в его крови проснулись давно исчезнувшие злость и жажда мщения. Драконьим всадником была Илонна.
Та, которая в бытность свою учеником мастера Орхама, безуспешно пыталась показать зубы абсолютно всем, своим упрямством доводя Коэри до бешенства. Та, что подозревала Коэри в смерти учителя и мутила воду среди остальных учеников. Та, которая помогала реставрации короля Юловара и убила Каюри. Та, которая донесла мастерам клинка весть о предательстве Коэри. То есть та, кому Коэри хотел отомстить.