В этот момент примар-шеф Конобиан натурально взревел от ярости и едва не снёс крышку управляющего кокона. Многострадальный центр, и без того подвергшийся невероятным по силе ударам магии, которую не смогли рассеять жреческие блокираторы, опять был атакован. На сей раз магией с примесью серебра.
Истинные демоны искренне ненавидели один-единственный металл — серебро. Потому что этот невзрачный серый металл являлся натуральным ядом для демонских организмов. И, что самое паршивое, защититься от его воздействия не было никакой возможности. Лёгкая рана, нанесённая серебряным оружием, долгие годы кровоточила и гнила, рана посерьёзнее превращала самого здорового демона в инвалида. А проглотивший серебро демон умирал быстро, но мучительно — даже имелась специальная казнь, когда виновника заставляли глотать небольшой серебряный слиток. И вот сейчас жалкие людишки, каким-то образом пронюхавшие об этой слабости демонских организмов, устроили массовую казнь. Магические смерчи при несли с собой частички отравы, которую и вдохнули тяжело топавшие штурмы.
Примар-шеф заскрежетал зубами. По злой иронии судьбы собакоголовым мясным полкам, отправленным им в первых рядах на убой, серебро не нанесло никаких повреждений, разве что заставило лишний раз потереть глаза и пару раз чихнуть. С следовавшие за ними штурмы разом потеряли несколько тысяч истинных демонов, одномоментно превратившихся из грозных воинов в беспомощных калек, воющих от боли. Наступление в центре в очередной раз замедлилось. Конобиан ждал новой магической атаки, прокручивая в уме варианты, как теперь ему поступить, но люди больше не применили столь действенное оружие. То ли оно у них закончилось, то ли не поняли, что умудрились сделать. Да ещё этот огненный маг невероятной силы продолжал периодически создавать огромные взрывы. Не так часто, как вначале, но достаточно для внесения хаоса. Пожалуй, об удачном наступлении центра можно забыть.
Примар-шеф в очередной раз пожалел, что он лежит в коконе, а не бежит к врагам. Ух, как ему хотелось сейчас впиться зубами в шею противника и выпить его жизнь! Конобиан несколько секунд боролся с желанием выскочить из кокона и прибить кого-нибудь, оказавшегося поблизости — неважно, будет это раб, перенесённый сюда для использования в жертву, или истинный демон, пусть даже и жрец. Примар-шеф сейчас был готов убить кого угодно. С великим трудом он совладал с убийственным желанием и вернулся к битве, которая вот-вот должна была вступить в рукопашную фазу. Почти вставший центр еле двигался вперёд — основные силы, а не собакоголовые, которые неслись вперёд и уже почти вошли в соприкосновение в противником. Зато на флангах дела обстояли куда лучше. Там не было ужасной силы магов, игнорирующих жреческую защиту и превращающих десятки, сотни и даже тысячи воинов в обугленные головёшки. Там не было смерчей, несущих яд. Правда, там оказались конные отряды стрелков с неведомым оружием, которые сумели частью уничтожить, а частью рассеять атакующих наездников. Но их слишком мало, чтобы причинить настоящий вред, даже если этих стрелков в рядах врага окажется трижды больше. Прочие всадники поначалу даже причинили кое-какой вред наездникам на ящерах, но потом всё пошло, как обычно: демоны хлебнули жизненной энергии, кони это почувствовали и вышли из повиновения. К тому же, у демонов просто огромное численное преимущество, и когда дойдёт до рукопашной, все эти дальнобойные стрелялки станут бесполезными. Но припомнить жрецам их обещание защитить войска от незнакомого оружия всё же стоит.
А тем временем жрецы, которых так материл примар-шеф, находились в состоянии, близком к эйфории. Даже прислужники низших рангов, стоящие в отдалении от передвижной лаборатории, млели, купаясь в потоках жизненной энергии, которую добыли новые амулеты. Солдаты-охранники радостно скалились, почувствовав знакомый поток жизни, только во много раз сильнее, чем они могли добыть у врага в бою. Украденной жизненной энергии оказалось столько, что её поток вновь созданные и ещё толком не опробованные накопители просто не сумели вместить. Акроны корчились в пароксизмах волн удовольствия — им ещё никогда не доводилось испытать на себе СТОЛЬКО жизненной энергии. Потому что в обычное время она была слишком редка и дорога, чтобы даже они — учёнейшие головы, не могли себе позволить такой невероятный обновляющий душ. Акроны внутри остановившейся в глубоком тылу передвижной лаборатории, обслуга из жрецов среднего и младшего рангов, штурмовики из специального отряда охранения — все они млели от невероятно щедрого подарка судьбы.
Жесер, с трудом пытаясь удержаться на подгибающихся от волн экстатического удовольствия ногах, доковылял до лаборатории, от которой во все стороны била драгоценнейшая жизненная энергия. Он пихнул дверь и ввалился внутрь, испытывая натуральный оргазм — за долгие годы беспробудного воздержания, как того требовала работа, он уже и забыл, что это такое. Странным образом, это отрезвило его мозги. Внутри глазам Жесера предстало зрелище не для слабонервных. Все поголовно акроны были воистину пьяны от избытка жизненной энергии, не поместившейся в накопители. Глупо хихикая, они дурашливо тузили друг друга и пытались орать какие-то похабные песни. А двое вообще были полураздеты и, кажется, готовились совокупляться.
— Прекратить! — заорал Жесер. — Почему не остановлена утечка?
Результата, естественно, его вопль не возымел. Лишь один из акронов что-то невнятно пробормотал, указав рукой на серые ящички с накопителями. Жесер рассвирепел. Он выскочил наружу и метнулся к десятку, охранявшему ближние подступы к лаборатории.
— Кто старший? — прошипел жрец, и здоровенные штурмовики тут же перестали блаженно лыбиться. До этого момента они больше походили на подвыпивших гуляк, нежели на элиту штурмовиков. Один из них — с боевым топором на поясе, рыкнул:
— Десятник Риклан к вашим услугам, галаст!
— Мне не нужны ваши услуги! — взъярился Жесер. — Мне нужно, чтобы вы привели в чувство этих высоколобых болванов, которые совсем окосели от избытка жизненной энергии. Вы должны сейчас же пойти…
И замолк, поражённый неожиданной мыслью. Он хотел, чтобы здоровенные штурмы зашли в лабораторию, выволокли наружу вышедших из повиновения акронов и методом оплеух и возюкания мордой по песку привели их в чувство. Однако, внутри бушует свободная жизненная энергия, от которой умники совсем съехали с катушек. Но акроны — учёные, а не вояки. А боевики, когда в бою нахапают жизней врагов, впадают в безумие и начинают крушить всё, что под лапу попадётся. И остановить штурмов можно только тогда, когда они истратят захваченную у врагов жизненную энергию. Если сейчас этот десяток подойдёт ближе, штурмы попросту сделают то же, что и в бою. Не хватало ещё в довесок к этим недоумкам-акронам получить десяток берсеркеров.
— Вы должны отойти вон туда, — не подав виду, что только что собирался сказать нечто совершенно иное, буркнул Жесер и ткнул рукой в сторону второго кольца охраны. Около трёх сотен штурмов стояли плотной цепью, окружая передвижной научный городок — лабораторию, полтора десятка фургонов со спецоборудованием и бродивших между ними жрецов младших рангов. — А я сейчас сам выволоку акронов, после чего вы должны сделать так, чтобы они пришли в нормальное состояние, как можно быстрее. Как вы этого добьётесь, не знаю и знать не хочу. Кругом! Топайте к остальным и ждите.
Жесер немедленно приступил к делу. Преодолевая желание отдаться на волю потокам жизненной энергии и замереть, впитывая её, жрец решительно пнул в челюсть ближайшего к нему акрона, схватил его за ворот форменной мантии и выволок наружу. Акрон лишь бессмысленно хихикал и даже перебирал ногами, отталкиваясь от земли. Жесер не знал, осознанно ли акрон помогает ему или рефлекторно, но это здорово облегчило задачу по транспортировке полубезумной тушки к штурмам. Те уже ждали жертву, и когда Жесер устало отпустил ворот акрона, его тут же подхватили сильные лапы солдат. Что они там делали с акроном, Жесер смотреть не стал — он уже направился во второй заход. Нужно было как можно скорее привести всех этих болванов в нормальное состояние и прекратить утечку. Вполне может быть, что вовне уходит не излишек энергии, не поместившейся в накопитель, а просто накопители оказались неисправными. И что вскоре вся накопленная жизненная энергия попросту утечёт в никуда. Тогда… тогда Жесеру, как галасту, несдобровать. Вот почему он решительно зашёл в лабораторию второй раз. И даже успел мощным пинком обездвижить очередного акрона — им оказался заносчивый Халанд-лин, а потому Жесер пнул его в челюсть с тайным удовольствием. Но, схватив Халанда за ворот и уже развернувшись к двери, Жесер застыл — в зияющем дверном проёме он увидел, что к передвижной лаборатории бегут шестеро штурмов. А за ними быстрым шагом движутся две человеческие ведьмы, которые до последнего момента сидели тише мышей в своём фургоне и носу наружу не показывали.