А магическое командование в лице мастера Харнора и ещё восьмерых высших магов из ситгарской и мироттийской академий в этот момент завершало экстренное собрание. Разведывательные атаки, а потом и пробные магические залпы по демонским ордам показали, что боевые заклятья нейтрализуются. Чем именно, неизвестно, но работал этот антимагический эффект отлично. Огненные заклятья распылялись на безвредные искры, воздушные и водные таяли без следа, и даже магия земли отказывалась работать. Сборные заклятья также оказались бесполезны. Единственное, что обнадёживало, это восстановившаяся работоспособность магии в пределах физического контакта сторон. Но долбить магией по линии схватки, значило попросту уничтожить столько же своих, сколько и демонов. А тех и так гораздо больше. Вот высшие мастера и пытались придумать хоть что-нибудь полезное.
И тут из фургона, где лежали без сознания гроссмейстеры и пятёрка высших мастеров, раздался громкий кашель и сдавленное ругательство. Мастер Харнор подскочил, словно ужаленный осой-быком в задницу, и бросился в фургон. Глазам его предстал гроссмейстер Адельядо, пытавшийся сбросить с себя расшитое яркими цветами покрывало.
— Харнор, сожри демоны твой затылок, какого вы замотали меня в эту тряпку?
— Врачеватели сказали, что вам нужно тепло.
— Мне не тепло, а жарко. Помоги убрать это безобразие.
Мастер Харнор распутал шефа и мрачно сказал:
— Извините, ваша премудрость, но вынужден сообщить, что ваша выходка нам дорого обходится.
Адельядо удивлённо уставился на него, требуя объяснений.
— Потому что вы, трое гроссмейстеров, которые должны зрить на пять метров в глубину, повели себя, как последние школяры. Своим безответственным рейдом вы просто обезглавили магов. Между прочим, вы первый, кто пришёл в сознание. Остальные всё ещё… хм, отдыхают.
Лицо Адельядо помрачнело.
— Та-ак. Докладывай, что случилось, пока я валялся в отключке.
Мастер Харнор посвятил шефа в подробности неприятностей. Гроссмейстер, у которого физических и магических сил не было, зато разум был вполне работоспособен, угрюмо поджал губы.
— Теперь понятно, почему мы едва сумели пробить их защиту. А ведь то были самые мощные заклятья… да ещё и усилившиеся после гибели Единого. Значит, у демонов есть что-то… возможно, артефакты, блокирующие магию.
— Мы пришли к такому же выводу.
— Значит, надо использовать против них совмещённые заклятья.
— Бесполезно, ничего не работает. Кроме одного. Вы помните свою идею про серебро? Ну так вот, она оказалась очень успешной. Серебряный порошок не только делает боевое заклятье неподверженным действию подавителей, но и наносит ущерб демонам. Те мрут, словно мухи зимой. К сожалению, мы уже выгребли всё серебро, которое только можно было найти в обозах и у солдат.
— Понятно, — гроссмейстер нахмурился. — А остальные средства?
— Какие? — полюбопытствовал мастер Харнор.
— К примеру, зелье Фродео или его аналоги. Оно не магического происхождения, и подавители ему не помеха. Главное, доставить его до демонов.
Мастер Харнор задумался.
— Мы такого приказа не отдавали. Может, на местах кто и пользовался этими…
— Так, Харнор, быстро давай сюда всех высших, кого найдёшь. И немедленно прикажи собирать все немагические ингредиенты, вроде зелья Фродео. Пока ты этим будешь заниматься, мы должны составить заклятье, которое продержится достаточно долго, чтобы переправить отраву на головы демонов.
Мастер Харнор выскочил из фургона, сообщил высшим мастерам, с которыми только что проводил собрание, что их ждёт гроссмейстер, а сам умчался добывать немагические средства поражения. И при этом благодарил всех богов, что гроссмейстер очнулся так вовремя. Наконец-то можно спихнуть с себя ответственность за тактическое и стратегическое планирование. Всё-таки, его стихия — финансы, а не боевые действия.
Рядом с фургоном, в который положили обессилевших гроссмейстеров, стоял другой фургон. Внешне он отличался от остальных так же разительно, как тюремная карета отличается от ажурной прогулочной коляски. И к этому фургону никто старался не приближаться, кроме тех, кто приносил старику Иггеру еду и питьё. Самый старый маг ситгарской Академии, да и вообще самый старый маг, большую часть времени старался проводить во сне — так приступы безумия активировались не столь часто. С тех пор, как его любимый ученик уехал по заданию короля на помощь хиваши, Иггер сильно сдал. Его тело, и без того высохшее до предела, сейчас напоминало скелет, туго обтянутый кожей, а физические силы постепенно оставляли старого мага. Он, когда просыпался, заталкивал в себя немного еды, понимая, что в противном случае не сможет поучаствовать в битве против демонов — просто не дойдёт. А потом ему сообщили, что гроссмейстеры Адельядо, Дево и Вуднарт в компании ещё нескольких мастеров нанесли демонам магический удар и теперь лежат без сознания от магического истощения. Теперь даже со своим бывшим учеником Иггер не мог поговорить. Дилль уехал, Ади недоступен. Старик чувствовал себя одиноким и заброшенным. Но это не отменило его желания дать врагам последний бой, скорее, даже упрочило его. Иггер устал жить.
Сегодня он проснулся и понял, что последние часы или даже минуты его жизни сочтены. Откуда он это узнал, неизвестно. Должно быть, почувствовал приближение Великой Госпожи, про которую рассказывал ему Дилль. Сам старый маг с ней, разумеется, лицом к лицу не встречался, но верил своему непоседливому ученику. А потому прошептал:
— Великая Госпожа Агнес, прошу тебя, дай мне время добраться до врагов.
И на подгибающихся от слабости ногах выбрался из фургона. Старик прищурился от света, подождал, пока глаза привыкнут, осмотрелся и кивнул своим мыслям. Похоже, он проснулся вовремя. Драка уже идёт — спереди слышался невообразимый шум, крики, звон оружия, нечеловеческий рёв. Туда Иггер и заковылял. По пути ему встречались импровизированные лежанки, на которых находились раненые. Некоторых раненых пользовали врачеватели, некоторые ещё только ждали своей очереди. На старика в сером рубище почти никто не обращал внимания — только раз один из врачевателей удивлённо распахнул глаза, узнав старейшего мага, но Иггер приложил палец к губам и покачал головой. Врачеватель понятливо кивнул и промолчал, а старик снова отправился туда, где слышался шум схватки.
По пути Иггер послушал разговор двух раненых солдат и нахмурился. Похоже, дела у людей идут не очень: демонов слишком много, слишком они сильны и кровожадны, а маги и драконы не могут уничтожить летающих демонов. Старик поднял голову, убедился, что там действительно кружат тысячи вражеских летунов и посожалел, что сам он летать не умеет. Уж он бы им показал. Но показывать придётся другим, которые на земле. Главное, чтобы ему хватило сил дойти и… чтобы приступ безумия не начался раньше времени. Потом — сколько угодно, но только не сейчас, среди своих. Иггер в очередной раз взмолился Великой Госпоже, чтобы она придала ему хоть немного сил. Возможно, его молитва была услышана, и старик почувствовал, как его ослабевшие ноги чуть-чуть окрепли. Или он сам себя в этом убедил? Неважно. Теперь нужно спешить.
Иггер шёл мимо резервов, которые командующие держали на случай прорыва. Потом он миновал третью линию обороны, вторую. Ему вслед неслись вопросы командиров и смешки рядовых солдат, но Иггер все их игнорировал, продолжая идти вперёд. Он уже видел свою цель: это был один из трёх громадных демонов, рубящий в капусту людей. Двое находились далеко справа и слева, а этот был ближе всех, его Иггер и выбрал.