Дорланы, конечно, стояли насмерть. И умирали один за другим, когда до них добрался берсеркствующий гигант. Никакая выучка, никакие крепкие доспехи не спасали от могучих ударов сверхдемона. Люди, как игрушечные, разлетались от его ударов, демон углублялся в строй дорланов, а за ним с воем и рёвом двигались обычные демоны-солдаты, расширяя пробитый коридор.
Когда до побоища осталась всего сотня шагов, Иггер остановился. К нему подбежал не то посыльный, не то ординарец и, явно приняв его за возчика или повара, заорал, чтобы старик немедленно убирался прочь — безоружному гражданскому не место на передовой. Иггер не стал ни оправдываться, ни что-либо объяснять. Он просто начал призыв секундусов. И когда его тело от пяток до лысой макушки засияло ослепительным светом, солдат понял, как он ошибся. Он снова заорал, но теперь уже призывая остальных отойти, потому что от щуплой старческой фигуры начал исходить невероятный жар. Стоящие неподалёку воины оборачивались и поспешно расступались, давая дорогу непонятно кому — он, вроде бы не враг, потому что не атакует их с тыла, но и на союзника не очень-то похож.
Иггер шёл, а под ним горела не только трава, но и сама земля. За старым магом оставалась выжженная, дымящаяся дорожка. С каждым его шагом невероятный жар, исходящий от Иггера, становился всё сильнее. Дорланы, стеной стоящие на пути архидемона и один за другим умирающие, почувствовав жжение со спины, переставали сражаться и разбегались по сторонам. И вскоре ослепительно-яркая щуплая фигурка старого мага уже стояла перед беснующимся гигантом.
Архидемон Тариарх, давно уже вошедший в боевой режим, упивался хлещущей из врагов жизненной энергией. Это была его стихия: боли, смерти и торжества демонской силы над жалкими созданиями, которые годились только на то, чтобы напитать своей жизненной энергией его, высшее существо. И вдруг сквозь кровавую пелену боевой ярости Тариарх обнаружил, что враги куда-то исчезли. Сбежали, трусливые твари? Архидемон заревел от злости, разочарования и неожиданной боли, когда почувствовал странный жар. Перед ним находился крошечный человек, почему-то сияющий ярче небесного светила. И почему-то его жар причинял ему, арху с многосотлетним стажем и почти полной сопротивляемостью магии, сильную боль. Тариарх взревел и, превозмогая боль от ожогов, обрушил на светящегося человечка оба топора — один за другим. И один за другим страшные топоры, когда-то унёсшие десятки тысяч жизней и только что отведавшие крови, попросту испарились. В лапах Тариарха остались лишь огрызки древок.
Иггер вскинул руки, и два ярчайших снопа пламени ударили снизу вверх в грудь демона, по пути спалив щиты, что он держал в нижних лапах, словно бумажные. Арх, оглушительно ревя, отлетел на несколько шагов назад и рухнул. Потом его обгорелая и дымящаяся фигура всё же поднялась, но лишь для того, чтобы тут же снова свалиться, но уже без головы. Такая быстрая и жестокая расправа ошеломила двигавшихся за командиром штурмовиков, но Иггер не дал им времени на раздумья — он вспыхнул ещё ярче и пошёл вперёд. Те из демонов, кто просто физически не мог отступить, потому что их подпирали сзади, корчились в невероятном пламени, орали от боли и падали на залитую кровью землю уже в виде пепла. Подавители магии, до того работавшие исключительно надёжно, не могли блокировать магию огня, питаемую элементалями-секундусами.
Обе противоборствующие стороны замерли, наблюдая за невероятным шествием старого мага сквозь ряды демонов. Летящие в него дротики и стрелы сгорали в огне, несколько блокираторов магии, которых швырнули в него, ждала та же участь. Пытающиеся атаковать умирали — вокруг Иггера плясало пламя пятнадцати шагов в радиусе. Старый маг шагал вглубь вражеских сил, не заботясь о возвращении. Это была дорога в один конец. Единственное, Иггер старался поддерживать огонь. Возможно, будь тут жрецы, они бы придумали какую-нибудь хитрую штуку, на которые всегда были горазды, но жрецы никогда не участвовали в сечах. Демонам оставалось только разбегаться в стороны, потрясать оружием и грозить неуязвимому магу страшными карами — остановить его они не могли.
Он прошёл больше двухсот шагов, расшвыривая огненные сгустки по сторонам. Он сжёг столько врагов, сколько никогда не уничтожал за одну битву. Иггер зашёл далеко, а плотные ряды демонов всё не заканчивались. Сколько же их сюда набежало? Да, больше гигантских демонов он не встречал, но ведь обычных здесь просто немерено. Иггер почувствовал, как иссякают магические силы, а с ними уходит и его жизнь. Старик горько усмехнулся, при этом выдохнув огонь. Госпожа Смерть пришла. А ведь если бы она подождала, он мог бы уничтожить ещё много врагов.
Ослепительное пламя начало гаснуть. Сначала уменьшился радиус, потом оно и вовсе пропало. А потом тело старого мага перестало светиться. Секундусы ушли и забрали с собой последние капли его жизни, словно в оплату за оказанную услугу. Иггеру хватило сил лишь прошептать:
— Прости, Госпожа Смерть, что заставлял тебя так долго ждать.
На землю упало уже бездыханное тело. Демоны-штурмовики ещё долго не решались подойти, пускали в неподвижное тело стрелы и швыряли дротики. Наконец, несколько штурмовиков приблизились и потыкали труп копьями. Убийца многих не подавал признаков жизни. Вскоре толпа разозлённых демонов яростно топталась на том месте, где лежало тело старого мага, хотя бы таким способом мстя ему за смерти собратьев и испытанный страх. От Иггера не осталось ничего, даже его кровь демоны втоптали в сожжённую землю.
Так ушёл из жизни самый старый маг Тангрина.
Глава 28
Юловар смотрел, как маршал Юнк наносит на карту текущие изменения. Маги разведки, до того бывшие весьма полезными, выдохлись. Да и специально обработанные птицы у них закончились. Прибывающие посыльные докладывали, отдавали честь и мчались обратно. Маршал отметил несколько убитых демонов-гигантов чёрными камешками и тяжело вздохнул. Король не стал спрашивать, почему. И без того ясно, что они проигрывают битву. Синих камешков, которые обозначали живых гигантов, было куда больше. И они таранами рассекали человеческую армию во многих местах.
Да, гномы сумели уничтожить страшных огромных демонов и даже помогли северным кланам. Но самый край построения, отданный мессантийцам, рассыпался. И в тыл вот-вот хлынут орды собакоголовых. До недавнего времени их останавливало присутствие драконов, но внезапная атака летунов, которые сбились в огромную стаю и начали пикировать на людей, заставила уставших Хранителей подняться в воздух. Теперь они кружились в яростной драке с многочисленными летающими демонами, сжигая их сотнями. Но Юловар видел, что драконы проигрывают схватку — слишком много врагов. И даже помощь магов не оказывает на ход воздушной битвы влияния. Вампиры — великолепные воины, они смогли удержать позиции, но лишь для того, чтобы оказаться в окружении. Аид, спустившийся на землю и лично загрызший демона-гиганта, ранен и летать больше не способен.
И гномьи хирды тоже окружены. Ильмрис то ли не смог, то ли не захотел отступить, и теперь пожинал горькие плоды. Соседи-северяне, которые дрались с безумной яростью, уложили такое количество демонов, что соотношение погибших на их участке фронта было в их пользу. Больше нигде подобного не было. Северные варвары сумели забить демона-гиганта, облепили его, словно собаки медведя, и в конце концов прикончили. Но все эти подвиги стоили крови. Большой крови. И северян осталось едва ли четверть. Они были вынуждены отойти и соединились с гномами. И в данный момент суровые северные воины пели последнюю песню, а гномы стукали рукоятями щитов в такт словам, готовясь безнадёжно отбиваться.
В центре дорланы, ставшие костяком обороны, продолжали держаться, но с каждой минутой их становилось всё меньше и меньше. А демоны всё не заканчивались. Мироттийская пехота откатывалась, чтобы не быть погребённой под валом врагов. Рыцарская кавалерия и конные стрелки метались на флангах, безуспешно пытаясь остановить наседающих демонов. После первых удачных атак кавалерия внезапно превратилась в непонятно что. А всё потому, что кони вдруг начали беситься и рваться прочь при запахе демонов. Животные явно не хотели иметь ничего общего с существами, которые, испив чужой жизненной энергии, превращались в безумных хищников. Так что, в этой битве два мощных столба, на которых держалась армия, оказались подпилены — это были маги и кавалеристы. Вся тяжесть легла на плечи пехоты.