— Что это? Что с ней происходит? — Белинда и Лорна засыпали Юловара вопросами, будто он был гроссмейстером Адельядо, которому ведомы многие магические тайны.
— Понятия не имею. Но, думаю, стоит отойти ещё подальше. Настон! Вели четверым взять архиепископа и перенести его. Господа врачеватели, проследите, чтобы гвардейцы по неосторожности не повредили Его Святейшеству.
Присутствующие опомнились. Капитан тут же отправил гвардейцев перетаскивать раненого архиепископа, маги-врачеватели поспешили за ними. Юловар успел подумать, что люди продолжают ему верить и подчиняться, и это хорошо, когда вдруг с неба рухнула огромная чёрная туша. Взбив крыльями пыльные облака, Тринн громогласно прорычала:
— Все пошли вон! Быстро!
Глава 29
Тринн за время схватки армий попрощалась с жизнью раз тридцать, не меньше. Она вела в бой младших драконов, летя впереди атакующего клина, и на её долю приходилось большинство всяких вредных для здоровья штук, которые демонюки швыряли навстречу противникам. Но обычному холодному оружию не пробить прочной драконьей чешуи, а заговорённого да ещё из звёздной стали у врагов не было. Впрочем, даже если бы и было, Тринн всё равно выжгла бы его.
О-о, да, в этот раз она оторвалась, как никогда ранее. Близость демонов будила в драконице такую ярость, что Тринн опасалась сжечь собственную пасть — настолько раскалённым и мощным был поток её пламени. Мельтешащие в воздухе твари раздражали её одним своим присутствием, а потому она с превеликим удовольствием забиралась в самую гущу летунов и жгла их огненным дыханием, перекусывала зубами, рвала когтями и била хвостом. Тринн в эти моменты превращалась в идеальную машину для убийства.
Аид, находившийся в резерве во главе десятка младших, сменял её, когда Тринн начинала чувствовать усталость. Тогда она со своей командой опускалась среди обозных фургонов и телег и топала к ближайшему кормовому пункту. Так люди называли фургон с замороженными тушами коров. Тринн находила, что морозящее заклинание придаёт тушам не очень аппетитный привкус, но спорить с людишками не стала. В конце концов, они заботятся о драконах, как умеют. Убогие, что с них взять? Не понимают специфического и деликатного вкуса чуть подгнившей говядины. Но, тут Тринн отдавала людям должное, если бы не применялось замораживание, то туши коров не приятно подгнили бы, а просто сгнили. А тухлятину Тринн не уважала. При необходимости могла, конечно, сожрать, что угодно, но, имея выбор, предпочитала пищу, сдобренную магией, а не трупной гнилью.
Так, сменяясь, Тринн и Аид удерживали вражеских летунов от атаки сверху на людскую армию. Ну и маги помогали, чего уж скрывать. Маги неплохо отстреливались, иногда даже умудряясь накрыть сразу множество летунов одним залпом. Но в основном их магические разряды просто взрывались в небесах, отпугивая демонов-летунов и не давая им скооперироваться для атаки.
А потом Тринн узнала, что бестолочь, которая прозывалась Аидом, не придумала ничего лучше, как устроить драку с архидемоном. Бледных клыкастиков, ему, видите ли, жалко стало. И этот дурень пострадал. Нет, арха, он, конечно, прикончил, но умудрился позволить ему сломать собственное крыло. Ух, Тринн и оторвалась на нём, когда спустилась в расположением вампиров. Её негодующий рёв распугал не только самих клыкастиков, но и атакующих их демонов. А собакоголовые твари, что постепенно окружали людей и стояли толпой вдали, и вовсе едва не побежали. Тринн, злобно прищурившись, смотрела на полупсов — или кто они там? — и никак не могла решиться их атаковать. Что она их разгонит, Тринн не сомневалась, но тогда в небе у неё уже не останется сил гонять кожистых демонов-летателей. А если не трогать псов, то они обрушатся на беззащитный тыл людской армии. Ох, как некстати Аид выбыл из драки!
Теперь Тринн приходилось отдыхать по минимуму. А демоны-летуны словно почувствовали прилив сил и принялись наваливаться толпой на драконов. И это дало результат. Гаррвык — двухсотлетний фиолетовый, рухнул вниз, облепленный со всех сторон демонами. За ним последовали ещё трое младших, потом ещё. Тринн попросту не успевала командовать ими и одновременно драться. На неё, как на вожака, летуны наваливались с особой злостью.
Четырежды Тринн падала, как и погибшие младшие, когда демоны толпами вцеплялись в неё. К счастью, у неё достало сил и ярости разметать их ещё в воздухе и освободиться. Но долго так продолжаться не могло — драконица уже сильно устала. Младшие давно уже не изрыгали огонь и просто дрались с демонами зубами и когтями, что очень снизило их эффективность почти до нуля. Тринн всё реже взмахивала могучими крыльями, переходя на планирующий полёт, чтобы сохранить ещё немного энергии, и с тоской понимала, что вскоре наступит её конец. Как бы могучи и сильны ни были драконы, но и их выносливости существует предел. Когда-то давно она сказала Диллю, что драконы дерутся до последней капли энергии, а потом умирают. Внезапно и неотвратимо. Поэтому её мечта — умереть в полёте. Что ж, похоже, очень скоро её мечта воплотится.
Тринн теперь дралась, экономя силы, но лишь слегка отдаляла собственную гибель. Гоняя летунов, она успевала смотреть вниз. Плохо, очень плохо! Демоны перешли к решающему штурму. Их основные силы давили людей по всему фронту. Собаки, что обошли людскую армию с двух сторон, воссоединились, и теперь атаковали тыловые порядки. Похоже, недаром командующий демонской армией активизировал летунов, посылая их на верную смерть — тем самым он исключил драконов из схватки на земле. Тринн злобно взвыла. Почему, ну почему их так мало? Она привела сюда всех младших, кого сумела собрать и кто был боеспособен. Но этого, конечно, оказалось недостаточно.
И наступил момент, когда Тринн осталась в небе одна. Младшие или погибли, или были ранены и не могли летать, или просто лежали на земле без сил. Тринн успела заметить, как орда собакоголовых накрыла нескольких младших, набиравшихся сил на земле, и растерзала их. Чёрная драконица почувствовала укол вины — ведь это она виновата в их гибели. Но Хранители обязаны выполнить свой долг любой ценой — даже ценой собственной жизни.
Сил у Тринн почти не осталось. Она отыскала глазами чёрную фигуру Аида, который гонял на земле демонов, волоча при этом повреждённое крыло, и послала ему прощальный мысленный поцелуй. Всё, дорогой муж, прости и прощай! И когда она уже была готова совершить последнюю атаку на обнаглевших летунов, её вдруг настигло невероятное и невозможное ощущение.
Там, внизу на земле, в середине людских построений она обнаружила то, чего быть не могло. Это просто-напросто никто на Тангрине не мог сделать. Но ведь кто-то сделал! Тринн на мгновение застыла в воздухе, а потом перешла в крутое пике. Демоны-летуны над ней злобно и радостно завизжали, решив, что страшный враг бежит с поля боя. Но Тринн на них уже не обращала внимания. Её интересовало только одно: ослепительный шар света, каким-то чудом возникший на земле.
Суматошно захлопав крыльями, она погасила скорость, подняв при этом тучи пыли, и посмотрела на того, кто создал световой шар. Ну, конечно, могла бы сразу догадаться, что это названная младшая из рода клыкастиков. А неподалёку столбами стояли люди, глазея на необычное зрелище, прямо, как ротозеи на ярмарке.
— Все пошли вон! Быстро!
Когда нужно, Тринн могла быть убедительной. Зевак, как ветром сдуло — они, спотыкаясь и падая, тут же отбежали на солидное расстояние. Тринн углядела, что один из них король Ситгара и рявкнула:
— Королишка, стой! — а когда он остановился и обернулся, приказала: — Аид, наверное, должен был почувствовать и сам, но ты всё же немедленно отправь гонцов к клыкастикам. Пусть найдут Аида и скажут, чтобы он немедленно мчался сюда. Пусть хоть ползёт, раз крыло сломал. Понял?