– Неужели я чувствую скрытые мотивы за этой очаровательной улыбкой? – Йен наклонился к ее уху и поцеловал в местечко, прикосновение к которому сводило ее с ума.
От необходимости отвечать Сару спасло появление Уилла. На церемонии он подносил им кольца, а теперь бежал со всех ног, выкрикивая ее имя. Пиджак куда-то делся, а маленький галстук висел криво. Резко затормозив, мальчик обнял Сару за талию и прижался щекой к животу.
– Вот ты где! А я все думал, когда же ты найдешься. – Он погладил Сару по животу и заглянул ей в глаза. – Привет, Сара. Привет, Йен.
– Мы все время были здесь.
– Вы-то тут при чем? Я о ней говорю. Там, внутри. – Уилл еще раз погладил живот.
– Откуда ты… узнал? – на последнем слове Йен запнулся, будто поверить не мог, что Уилл знает о ребенке.
– От верблюда, – закатил глаза Уилл. – Я ее чувствую. А еще я очень долго ее ждал. Ее зовут… – Он осекся и улыбнулся. – Не-а, не скажу. Подождите и сами узнаете, когда они появятся. Пока! – Последнее он прокричал через плечо, мчась по двору.
– Они? – пискнула Сара.
– Они. Возможно, это ничего не значит. Ему всего шесть. Мог просто оговориться. – Провожая взглядом убегающего мальчика, Йен крепко обнял Сару. – На всякий случай сходим к доктору, пусть все внимательно проверит. – И снова поцеловал жену.
Они.
Сара повернулась в объятьях мужа, чтобы как следует поцеловать его в ответ.
Она ошибалась. Ее «большое приключение» не закончилось.
А только начиналось.
Эпилог
Даллин покатал между пальцами маленький золотистый фрукт, подбросил его в воздух и поймал зубами. На лице появилось выражение неземного блаженства. Откинувшись на спинку огромного кресла, он положил ноги на тяжелый деревянный стол и потянулся за еще одним плодом.
– Ты тратишь слишком много времени на игры с едой. – Дарни прислонилась к стене, наблюдая за представлением.
– Я с ней не играю. Я наслаждаюсь. Смакую. – Он подбросил и поймал фрукт точно так же, как и в прошлый раз, прихватив его зубами и позволяя соку стекать в рот. – Научился этому у смертных, – усмехнулся он.
– Как тебе удается быть таким беззаботным после того, что мы только что пережили? – Дарни вышагивала взад-вперед напротив него по другую сторону стола.
– Прошу прощения, но я таким бываю редко. И только если на то есть причина. Не стоит расстраиваться из-за собрания Совета. Мы их не контролируем. Если ты забыла, мы перед ними отчитываемся. – Как всегда, ей нужно было расслабиться. Но, скажи он ей об этом, наверняка получил бы по ушам.
– Уверена, в Совете есть те, кто мог бы нам помочь, если бы их так не занимала борьба за должности. Мы столкнулись с кризисом, и все же ни один из них не предлагает свою помощь. Они связывают нам руки, а потом сидят и смотрят на нас в поисках своего спасения. Все, над чем мы трудились, близится к завершению. – Дарни плюхнулась в кресло напротив него и положила обутые в ботинки ноги на стол, скопировав его позу.
Решая, как ответить, Даллин на мгновение залюбовался длинными ногами. Дарни была красивой женщиной. А еще слишком нетерпеливой. Слишком рьяно соблюдающей правила. И довольно смертоносной. Не слишком удачная комбинация. К сожалению, она была ему почти как сестра, к которой он испытывал исключительно платонические чувства, о чем иногда сожалел.
– Мы продолжим разыскивать потомков фейри. С той лишь разницей, что отныне сосредоточимся на поисках новых Хранителей для охраны и защиты женщин.
Дарни убрала ноги со стола и наклонилась вперед.
– Почему ты не рассказал Совету о том, что произошло на поляне?
– Я рассказал. О том, что была драка, что Рамос рисковал жизнью ради Йена, а Рейнард сбежал после того, как смертная женщина подстрелила Сару.
Даллин потянулся за еще одним фруктом, и Дарни накрыла его руку своей, прижав ее к вазе.
– Ты не сообщил им о том, что произошло с Рейнардом. Что Рамос и Йен видели, что с ним сделала Сара. Почему?
Фейри погладил ладонь Дарни и убрал ее со своей руки. Все равно он утратил всякий интерес к фруктам.
– Они бы не поверили. В Долине смертных настоящему фейри невозможно причинить вред. Невозможно, и точка.
– Но это произошло. Руки Сары прожгли ему грудь. Они оба это видели. Оба слышали его крики. – Дарни покачала головой. – Как думаешь, где он теперь?
– Полагаю, убрался зализывать раны. – Даллин замолчал, гадая, как много может ей рассказать. И удивляясь, что Дарни сама еще не догадалась. – При условии, что он выжил.
Ее глаза расширились, став насыщенно-зеленого цвета, и в них промелькнуло понимание.
– А ты думаешь, что это не так? Поэтому ты ничего не сказал Совету? Тот факт, что подобное произошло, противоречит всему, что мы знали на протяжении многих веков.
Даллин пожал плечами. Что случилось, то случилось. Он не сомневался в словах Йена и Рамоса. И пришел к единственному возможному выводу: дары возвращались в мир людей. Могущество фейри, которым они когда-то обладали, но к которому в Долине смертных больше не имели доступа, после всех этих поколений вновь оказалось в руках смешанной расы фейри. Наполовину смертные потомки. Катастрофа так и маячила перед глазами, и перспектива была слишком пугающая, особенно для таких, как они с Дарни, кто был свидетелями первых разрушений.
– Пока хватит того, что мы знаем и будем готовы. И наши Хранители тоже.
– Но не стоит ли нам предупредить Совет? Что, если…
– Нет, – перебил Даллин. – Ты видела их реакцию, когда мы сказали, что нуадианцы активно разыскивают женщин. И видела их нежелание принять Рамоса, понять, что у его отца были на него гораздо более коварные планы. Только врожденная добродетель не позволила ему стать смертельным оружием, направленным против нас. Сколько времени ушло на то, чтобы убедить их в очевидном? В том, что прямо у них перед глазами? – Он умолк, тяжело дыша и стараясь успокоиться. Слишком он уже стар, чтобы так просто терять самообладание. Виноват ли он в том, что Совет предпочел не заниматься исцелением, решив, что для выполнения этой работы у них нет полномочий?
– Тогда мы подождем. – В глазах Дарни вспыхнуло что-то очень похожее на страх.
– Да. Но, пока будем ждать, удостоверимся, что наши Хранители готовы к худшему. Мы же будем хранить бдительность и настойчиво искать…
Беседу прервал стук в дверь. Прежде чем кто-нибудь из них успел ответить, дверь отворилась, и вошел гость. Оба вскочили на ноги, почтительно склонив головы.