Гидрал под ней ускорился. Привстав в седле, она целиком доверилась ему, как доверялась верному коню. Слившись в единое тело с ним, Тира обошла незнакомца. Зверем не нужно было править и понукать, он летел сам, сам знал дорогу и чуял погоню. Гидрал перестал бить своего седока хвостом и весь вытянулся в тугую струну. Чужак, однако, легко поравнялся с Тирой и будто бы одобрительно кивнул. Может ей и показалось, только на душе отчего-то стало теплее.
Так прошла ночь, до серого рассвета, когда гидралы начали уставать и незнакомец разрешил остановиться. Погоня исчезла, может и временно, Тира этого не знала, но черноплащников не было видно. Троица остановилась у лесной реки, где журчали невысокие перекаты, и рос мох. Тело ныло и у брата и у сестры. Ныло так, что сводило зубы, и раны, оставленные хвостами гидралов, разболелись еще сильнее. Оба были в крови, с иссеченными щеками и спинами. Вдобавок у Тиры болели ребра от падения. Она скользнула с седла во влажный мох и припала губами к холодной воде.
— Кто ты? — раздался вопрос Аргелора. — Почему мы бежали?
— После! — коротко бросил вместо ответа чужак.
— От кого ты нас спасал? — прохрипела Тира разбитыми губами. — Я видела этих…хищников…
— Я чту память вашего отца, — произнес тот странным голосом, так, словно речь шла не о Хоране.
— Нам нужно вернуться домой. Там матушка… — начала, было, она.
— Ваш дом отныне не там, — ответил незнакомец. — Я не могу вести беседы тут. Погоня нас так просто не оставит. Я дам вам немного еды, чтобы поесть, а после мы покинем это место.
— Кто ты, чтобы указывать, где наш дом?! — Аргелор задышал тяжело и надвинулся на него.
Память об отце была слишком свежа, и этот чужак посмел на нее покуситься. Но было и еще что-то. Свет от этого чужака стал неприятен Аргелору. В миг забыв о боли, он подошел к нему и почувствовал, как от того веет холодом. Чужак стоял спокойно, не показывая лица и не двигаясь.
— Никто и ничто. Я мог бы обрести двоих, но вижу только одного, — смутно произнес он. — Я не могу держать вас. Если вы изберете гибель, идите к людям. Вас убьют быстро…когда найдут способ. Металл и огонь вам ведь не страшны.
— О чем ты? — Тира встала с колен и тоже приблизилась к чужаку, пытаясь заглянуть под темноту его капюшона.
Внутри что-то кольнуло. Внезапная тоска по отцу сдавила сердце, и чужак склонил голову. Будто почувствовал ее боль.
— Я буду говорить с вами, но не здесь, — он вынул из-под плаща маленький сверток и развернул его. — Ешьте и побыстрее. Гидралы сильны, но вам придется делиться с ними силами. Забирать их усталость. Это не сложно. Конечно, если хотите уйти от погони.
Он дал брату с сестрой по одному черствому сухарю. Аргелор взял его без особой охоты. Заставил голод. На вкус сухарь оказался приятным. Он пах пряностями и мятой. Есть все равно хотелось, только усталость чуть прошла. Сам незнакомец довольствовался лишь маленьким кусочком этого провианта и глотком воды.
Звери за это короткое время, видно успели поохотиться. От них пахло кровью, и выглядели они сытыми.
— Едем! — приказал чужак.
— Стой, сестра! — шепнул Аргелор. — Я не верю ему…
— Я верю. Мне сердце подсказывает, — ответила Тира. — Люди…ты слышал, что они кричали там…
— Скорее! — уже потребовал их спаситель.
Пришлось запрыгнуть в седла. Гидралы захрапели, высовывая длинные красные языки. При свете звери выглядели страшно и хищно, но было не до разглядываний. С места они махнули размашистыми прыжками, только успевай держаться. Чужак же не жалел ни Тиру, ни Аргелора. Про отдых пришлось забыть и мысли на время вылетели из их головы. Превозмогая боль, приходилось приноравливаться к быстрому бегу. В полдень они впервые поделились силой с гидралами. Мысль о дележе, контролируемая чужаком, коснулась тела зверей и тяжелая усталость навалилась на седоков непосильным грузом. Жуткая слабость заполнила Тиру и в глазах потемнело. Она едва удержалась в седле. Усталость больших зверей стала настоящим испытанием, а чужак словно бы усмехнулся, глядя на сгорбившиеся фигуры наездников. Тира под его взглядом невольно выпрямилась, а Аргелор лишь недовольно поджал губы.