Прошло долгих десять (читай "бесконечное, тягучее, немыслимое, просто невыносимое множество") минут, прежде чем Скридус добрался до цели. Это действительно было слишком жестоко и рискованно. Вдруг Червь не остановится, не захочет остановиться? И что тогда останется от города? Во мне нарастало беспокойство, нежных чувств к Безликим я не испытывал, но что-то не давало покоя. Легкий зуд на задворках сознания и…
Раздался первый человеческий крик. Вся тревога, накопленная с момента превращения червевека, сжалась в тугой комок и вдруг взорвалась в голове, разнося на клочки остатки моего я. Воспоминания о дальнейших событиях весьма отрывочные, но хватит их на долгие годы кошмарных снов в приюте для душевнобольных. Если удастся дожить до этих спокойных времен.
Первая вспышка ясности застала меня бегущим по прорытому Скридусом тоннелю. Узлы на веревках оказались слишком слабы или я их попросту перегрыз — не помню, зато в память врезалась странность и новизна иного восприятия мира. Мне ни к чему было прислушиваться, чтобы знать расстояние, отделявшее меня от Червя, я ВИДЕЛ полупрозрачный зеленоватый шлейф магии земли, тянущийся за моей жертвой. Чем дальше от хозяина, тем прозрачнее и тоньше он становился. Даже если бы я захотел, остановить эту бешеную погоню было невозможно. Я ДОЛЖЕН был бежать. Я ДОЛЖЕН был защитить ИХ. Снова темнота.
Кровь у Червя тоже зеленая, она светится и издает едва слышное жужжание. На вкус — невыносимая, ни с чем не сравнимая гадость! Но я кусал снова и снова, пока сила не забила ключом из рваной раны и не заполнила меня до краев. Скридус еще был жив, но могущество его стало отныне моим могуществом, впрочем, и это уже не имело значения. Среди сотен разбросанных в причудливых позах, будто рехнувшийся кукольник решил сломать своих марионеток, трупов я искал ХОЗЯИНА. Ни один из Безликих не светился, ни один не умер легкой смертью, ни один не ушел… Тогда где? Я почуял кнорха, прятавшегося во время битвы за телегой с тюками, и рванул за ним. Тьма.
Кнорх на вкус был лучше, чем Червь, но добыть из такой пищи силу невозможно. Они слишком слабы, а магии так мало, что едва ли хватило бы тысячи, чтобы утолить мой голод. Поэтому я ограничился одним. Вся ценность случайного шпиона заключалась в его памяти, но даже она не смогла дать ответ, был ли ХОЗЯИН среди штурмовавших дом Лока. Тогда я решил убить Августа, который спустил эту черветварь на моих людей, МОИХ, тех, кого я создан был защищать. Обратный путь занял куда меньше времени. Я уже не отвлекался на ориентирование в узких переходах, поэтому ввалился в подвал спустя каких-то две минуты. Ввалился и погрузился во тьму. На этот раз не без постороннего вмешательства.
Я проснулся в своей комнате в башне, облегченно выдохнул, осознав, что все произошедшее — не больше, чем дурной сон, и повернулся на другой бок. Попытался повернуться. Руку пронзила резкая боль, в локте что-то хрустнуло, цепь глухо звякнула о подголовник. Цепь?! Тут я окончательно пришел в себя и вспомнил некоторые эпизоды из насыщенной событиями ночи.
— Лок! Лок! — я орал дурным голосом, как гном, чью бороду спутали с щеткой для сапог.
Никто не отозвался. Рука давно затекла и до локтя потеряла чувствительность полностью, выше, на стыке с плечом — болела нещадно. То ли вывихнул, когда пытался повернуться, то ли просто потянул. Голова, по которой меня так ловко и вовремя стукнул Август, на удивление не беспокоила. Качественная работа, почти профессиональная. Вырубить человека (человека ли?) и шишки не оставить. Да где же этот…
— Лок! Лок! Ло…
Я уже набрал в грудь побольше воздуха, чтобы кричать без остановки столько, сколько потребуется (да, я не горжусь своей логикой), и тут же этим воздухом поперхнулся. В окно робко постучал насмерть перепуганный кнорх. Мне захотелось провалиться обратно в подземелье и носу оттуда не казать. Стыдно до одури. Кем они меня теперь считают? Монстром? "А ты — не он?" — раздался в голове голос маньяка-телепата.
Я судорожно вздохнул, чтобы прийти в себя и приподнял насколько мог руку с цепью, чтобы кнорх убедился в моей безобидности и, заодно, неспособности открыть окно. Апельсиноглазая мордочка на миг сменила выражение с испуганного на хитрое, всего на миг, но я успел заметить и неожиданно для самого себя почувствовал уважение к этим маленьким существам. Тем временем, кнорх вырвал из макушки длинный жесткий волос, придирчиво его осмотрел, кивнул и аккуратно просунул один конец в щель между окном и стеной. Дальнейшие манипуляции с чудо-отмычкой остались для меня тайной, разглядеть что-либо на таком расстоянии не удавалось. Наконец гость-домушник спрыгнул с подоконника и протянул мне сложенный вдвое лист плотной бумаги. Я вытянул руку насколько мог и… разумеется, не дотянулся.