Болтая о жизни в провинции и в столице, девушки не заметили, как пролетело время. Агна попросила Элизу о встрече завтра, чтобы продолжить общение. Так как не все еще было закуплено для новых нарядов, та согласилась. На следующий день они опять встретились в кондитерского Елизара. Агна настояла на том, что она угощает свою новую подругу. Потом они гуляли по городу, смотрели уличные представления, обедали в одной из таверн. Под конец прогулки принцесса открылась, кто она такая и предложила Элизе стать фрейлиной. Та сначала испугалась, но потом поддалась уговорам Агне. С тех пор она уже год живет во дворце, являясь не только фрейлиной, но и лучшей подругой принцессы. Король Маркус сначала косо смотрел на их отношения, но потом все-таки принял выбор своей дочери, так как Элиза не требовала каких-либо преференций для себя и своей матери. Но ее должность обязывала принимать причитающиеся ей почести и денежные вознаграждения. Матье Элизы осталась жить в своем поместье, но дела, благодаря дочери, пошли в гору. С тех пор девушки были практически неразлучны. И, что естественно, никаких секретов друг от друга не имели. Вот и вчера Агна поделилась с подругой информацией о дополнительной охране со стороны Тайной канцелярии.
- Если бы ты знала, как меня выводит из себя статус почетного приза, - говорила она. – Вот уже не известно, дар Хранителя — это подарок, или проклятие. Слежка и так практически везде была установлена. А тут еще это.
- Но и ты должна понять отца, - отвечала Элиза. – Ведь он не только за тебя в ответе, но и за всю Кардогию. Он не хотел бы чтобы тебя использовали как рычаг давления на него, вот и пытается обезопаситься со всех сторон.
- Да я пониманию, но все равно бесит. Вот и хочется сладкого так, что сил нет.
- В твоем распоряжении все повара королевской кухни. Зачем же рисковать и идти наперекор отцу и Тайной канцелярии.
- Ты со мной идешь, или тут остаешься? – прервала затянувшийся спор Агна.
- Конечно с тобой иду.
Девушки быстро переоделись в более простые платья, взяли плащи, чтобы спрятаться от назойливых глаз в дворцовых коридорах и вышли из покоев принцессы. Пройдя, как ни в чем не бывало, мимо гвардейцев, стоящих в карауле, мимо прогуливающихся придворных и суетящихся слуг, девушку проскользнули в неприметный коридор, который заканчивался дверью. Убедившись, что за ним нет явственной слежки, беглянки вошли в кабинет и плотно прикрыли за собой дверь. В этом кабинете за камином был ход, по которому можно было выйти за пределы дворца, никому не попадаясь на глаза. Этот ход Агне показала ее мать, когда еще была жива. «Я не знаю, как может сложиться твоя судьба, бусинка, - так она называла дочь, - но в жизни всякое бывает. Этот ход знаю только я на сегодняшний день. Человек, который знал о нем, давно ушел к предкам. Даже твой отец не знает об этом проходе».
Войдя в узкий коридор, с потолка которого свисала паутина и кое-где капала вода, беглянки зажгли факел и направились прочь из дворца. Вскоре проход провел их к выходу, который был расположен за большой статуей, одной из ансамбля, изображающего какую-то победу. Агна дождалась, когда щелкнул замок, запирающий потайную дверь, взяла Элизу и отправилась в сторону кондитерской Елизара. Город встретил девушек привычным шумом и суетой. Никто особо не обращал на них внимания, но Агна постоянно оглядывалась, пытаясь вычислить слежку герцога Алеандрийского. Но никто ей не показался особо подозрительным, и она смело пошла дальше по своему маршруту.
Кондитерская встретила девушек умопомрачительным запахом специй, выпечки и каких-то чаев. Быстро облюбовав столик, Агна потянула Эльзу в его сторону. Но им дорогу вдруг преградил молодой мужчина, облаченный в добротную дорожную одежду. Сделав глубокий поклон, он сказал: