- Ничего я сейчас не хочу, Федь, - Кузьма отнял руки от лица и снова смотрел на залив.
На руку Федора у него на плече он старался внимания не обращать.
- Ведьмак нужен Хранителю в том числе и для того, что бы не выполнять некоторые его приказы. Человек многое видит иначе. Я... раньше... был значительно более... безжалостным.
- Я решил - будь что будет, - сказал Кузя в пространство, - Я подумал, что когда-нибудь ты поймешь, почему я не смог убивать ни в чем не повинных людей.., - Федя.., - сказал Кузя и замолчал.
- Что? - спросил Федор.
- Шел бы ты отсюда. Подальше. Ты прав, вышвырнуть тебя отсюда я не смогу, но попытаться... может, что и получится?
- Хорошо. Я уеду. Захочешь меня видеть - позвони, - Федор пошел к выходу, но на пороге обернулся, - Да... Вот еще, что я хотел тебе сказать. В Европе и сейчас многие не отступили от традиции. Как правило, первое приказание ведьмаку, как представителю Хранителя, это убить своего старшего сына, или жену, если она еще не родила. По-настоящему, не для проверки. Ну, ладно, буду ждать твоего звонка.
Федор легко сошел со ступеней, оставив Кузьму в чем-то похожем на шок.
Через три дня Кузьма позвонил Федору и попросил:
- Приезжай, Федь?
- Приеду.
Когда Федор приехал, то решил, что и не уезжал - Кузьма сидел в той же позе на том же месте. Федор взошел на веранду и сел рядом с Кузьмой. Некоторое время оба молчали. Наконец, Федор начал разговор: - Кузя. Ты с детства, с самого раннего возраста обладал немалыми привилегиями. Ты - внук и правнук ведьмаков Санкт-Петербурга. Теперь пришло время взрослеть. Ты - ведьмак. Теперь и навечно.
- Ведьмак... Убийца на побегушках?
- Я тебя предупредил. Что касается или не касается полномочий Хранителя, решаю только я.
- И я в числе этих полномочий?!
Федор покачал головой и вздохнул:
- А ты как думаешь?
Кузя фыркнул, но ничего не ответил.
- Ты сейчас хочешь от меня избавиться, - продолжил Федор.
- Я... Нет, ты не понимаешь!
- Понимаю я все! Все я понимаю! И твой дед прошел через это. Тоже хотел быть самостоятельным... И даже твой прадед пытался вырваться из-под моей власти. Позже мы пришли к пониманию. И с тобой мы тоже добьемся понимания. Тебе кажется, что я консерватор, осторожничаю, со всеми соглашаюсь... А тебе, наоборот все запрещаю. Плюс ты думаешь, что я чудовище. Чуть позже ты поймешь, что все сложнее...
Кузя, помялся, а затем все-таки спросил:
- Федь, ты вот что скажи... Те, европейские ведьмаки... Они действительно убивали своих детей и жен?
- Тогда они не стали бы ведьмаками. Помнишь легенду о жертвоприношении Авраама?
- Первый в истории случай испытания ведьмака? - догадался Кузьма.
- Первый зафиксированный, - поправил Федор.
- Как все странно...
- Ты давай-ка, ложись спать.
Беляев сидя на кафедре все время поглядывал на дверь - ему казалось, что кто-то стоит за ней и не решается войти. Когда он уже привстал, чтобы пойдойти и распахнуть ее ...
В этот момент дверь заскрипела и на кафедру заглянул доцент Еременко с психиатрии.
- Добрый день, Николай Владимирович, - сдержанно поздоровался Федор, пытаясь унять бешено бьющееся сердце, словно его застали за чем-то непристойным, и опустил глаза в книгу, делая вид, что продолжил чтение.
Психиатров он не любил, и об этом все знали очень хорошо.
- Здравствуйте, Федор Михайлович, - ответил Еременко, несколько приободренный тем, что Беляев с легкостью назвал его по имени-отчеству.
На это тоже попадались все, как на поддельный корешок «Гистологии». Федор, один раз услышав имя человека, запоминал его намертво, не забывая никогда. Сказывались многолетние занятия магией, в которой знание имени противника зачастую играло решающую роль. Он мог не помнить ничего о человеке, ни обстоятельств встречи, ни каких-либо его моральных или аморальных качеств, мог вообще не знать, что они знакомы, но лицо и имя навсегда оставались в памяти Федора. Федор попытался вернуться к чтению, но посетитель не уходил, и пришлось быть светским человеком:
- Я могу Вам чем-то помочь?
- Да. Можете. Федор Михайлович, в Восьмую, в психиатрию вчера привезли девушку.., - психиатр замолчал.
Федор с умеренным интересом рассматривал посетителя.
- Вы присаживайтесь, Николай Владимирович, - сказал Федор, поняв, что продолжения истории он не дождется.
- Спасибо, не надо... Я бы хотел Вас попросить... Понимаете, ее отец - исключительно влиятельная фигура... Он...
Федор окончательно понял, что от нежданного визитера ему не избавиться и мысленно пожал плечами - днем раньше, днем позже - главное, он вспомнил, где лежит реликвия.