- Нет, нет, я не возражаю, - ответил Михаил.
Кузя только хмыкнул. Федор подошел к столику, сгрузил на него рюмки, вытащил из пачки папиросу, встряхнул ее и закурил. Михаил вздрогнул и посмотрел на Кузю, что в этот момент разжигал от камина длинные щепки.
- Не переживайте, он и не такое может.
- Так вот как загорелся порох?
- Не надо было в меня стрелять. Я - как гюрза - без провокации не нападаю.
Воцарилась тишина, пока все трое пили великолепный кофе и курили.
- Вы так свободно все это мне показываете.., - наконец сказал Михаил.
- Какие тайны между своими людьми. Машеньку я помню еще вот такую, - Федор показал рукой от пола, какой он помнит Машеньку, - Но это все лирика. Пейте арманьяк.
Кузя разлил по рюмкам арманьяк из прибереженной бутылки.
- А почему Вы не держите его в баре, Кузьма Петрович?
- Просто Кузьма. Мало ли, какие случайные люди окажутся в моем баре...
Михаил отхлебнул напиток и признал справедливость слов Кузьмы - со случайными людьми делить такой напиток не стоило.
Под дружелюбное молчание кофе и арманьяк были выпиты, сигареты выкурены.
- Что сказал начальник Вашей службы безопасности? - наконец спросил Федор.
- Практически ничего. Из того, что он нашел, найти заказчика практически невозможно.
- Плохо. Нужно найти. До тех пор пока Вы не знаете, кто это сделал, нельзя понять, что им было нужно.
- Очевидно, деньги.
- Очевидно, жизнь Вашей дочери.
По тому, как опустились плечи у бизнесмена, Федор понял, что попал в точку.
- Значит, Вы тоже так решили? - безнадежно спросил Михаил.
- Вы же не глупы. Должны понимать это, - пожал плечами Федор, - Рассказывайте. С самого начала. События и ваше видение этих событий.
Михаил помолчал, затем начал говорить:
- Таня учится в Тридцатке. В тот день она была в школе, затем поехала на теннис. Там ее видели и тренеры и подруги. Когда, после занятий, она вошла в раздевалку, охранник остался у дверей. Через десять минут он забеспокоился, вызвал тренера. В раздевалке и душе ее не оказалось. Как в воду канула. Мне немедленно доложили, но я уже был в курсе. Мне позвонили и сообщили, чтобы я не поднимал шум. Потребовали триста тысяч долларов. Вечером я приготовил деньги и отправил их, как мне было указано.
- Как?
- Я положил их в ячейку камеры хранения Московского вокзала.
- Ясно. Дальше.
- Дальше... Дальше... Условленное время для возвращения дочери давно прошло, я уже на стену лез, как позвонила Таня и сказала, что она на Ваське. Я примчался с охраной. Все.
- Ясно. Что выяснил начальник Вашей охраны?
- Почти ничего. Двоих убитых до сих пор опознать не смогли. Двое других - некий Мисенко, массажист спортшколы и... Рязанцев, мой бывший референт. Я уволил его три месяца назад.
- За что?
- Продавал информацию на сторону.
- Ясно. Значит, с Вашей стороны - референт...
- С моей? А... ну да... с моей...
- Где они находятся сейчас?
- В Бюро, на Шкапина, - ответил Михаил, имея в виду Бюро судебно-медицинских экспертиз.
- Хорошо.., - задумчиво протянул Федор, - Кузь, как насчет пообщаться?
Кузя передернулся, Федор, как ни в чем не бывало, продолжил:
- Кузьма Петрович взялся бы за это дело, расспросил бы и тех, неопознанных ребят, и Вашего референта, и массажиста. Поговорил бы...
Михаил приложил левую руку к виску:
- С убитыми?! - с нажимом спросил он.
- Да, с ними, - спокойно согласился Федор.
- Это предложение, от которого нельзя отказаться?
- Почему же, - пожал плечами Кузя, - можете. Если Вас это не интересует, мы просто пьем кофе и расстаемся.
- Меня, конечно же, это очень... интересует. Но и пугает тоже. Бабушка говорила мне, что Вы могущественны...
- Машенька... Мария Павловна преувеличивает границы моего могущества.
- Но, несомненно, его достаточно, чтобы... внести ясность в мою ситуацию?
- Несомненно.
Кузя поерзал в кресле:
- Федь, ты уверен, что надо... именно так?
Федор досадливо махнул на него рукой и сказал, обращаясь к Михаилу:
- Кузенька у нас гуманист. Ему нестерпима сама мысль о причинении кому-то страдания.
- А кто... О! - осекся Михаил, затем исправил еще не заданный вопрос, - Они будут страдать?
- Конечно. Это очень мучительно. Во всяком случае, они так говорят. А лгать они не могут, вот и приходится верить на слово.
- Не могут? Они расскажут правду об этом похищении?
- Правду? - Федор пожал плечами, - они ее не знают. Они знают того, кто приказал им похитить девочку, они знают, что им приказали сделать. Они объяснят, что они делали на озере, где я помешал им...
- Помешал... Вы так осторожно произносите слова.
Федор поверх очков посмотрел на Михаила:
- А Вы как думаете, я должен произносить слова? Как вы вчера?