- Венди, слава Единому! Потерпи, скоро на улицу выберемся.
Искательнице ничего не оставалось, как ещё сильнее сжать зубы и действительно терпеть.
Вскоре воздух изменился, подул свежий ветерок, обдав запахом свободы, и северянка поняла, что отряд, как и было обещано, выбрался наружу. Ее положили на припорошенную снегом землю, и в кой-то веке девушка обрадовалась тому, что чувствует холод – он принес пусть небольшое, но облегчение.
- Девятый, ты вовремя! – Голос агента прозвучал довольно. Рядом всхрапнула лошадь.
- Так, Венди, слушай меня, - над самым ухом раздался шепот Эдриана. – Нам надо оказаться как можно дальше от замка, пока они не поняли, куда мы подевались. Ты ведь можешь залечить себя?
- Попробую, - слабо выговорила девушка, начиная дрожать. Она была готова терпеть приносящий облегчение холод до последнего, ели бы не одно но. Глаза по-прежнему болели: будто песка насыпали, и это откровенно пугало. Вендела попыталась поморгать, но стало только хуже. – Почему я ничего не вижу?!
- У тебя на глазах повязка, - как-то неуверенно ответил лорд-Хранитель. - Действуй! Боюсь, тебе придется потрудиться, если мы хотим убраться отсюда в ближайшее время.
«Ослепла!» - метнулась в голове паническая мысль, но девушка постаралась отогнать ее подальше. Магия при ней, значит, не все потеряно. Северянка сосредоточилась на своих ощущениях и тихо охнула. Казалось, болело абсолютно все: видимо, ее знатно приложило во время взрыва. Не отвлекаться, работать!
Семилучевая звезда возникла перед внутренним взором будто сама собой, и Вендела каждой клеточкой своего израненного тела почувствовала, как утекает энергия из внутреннего резерва. Борясь с подступившей слабостью, она потянулась эфирными нитями к накопителю, чтобы снова не лишиться чувств от перенапряжения. Но тот, хоть и ощущался рядом, никак не хотел делиться собственными ресурсами. Неужели взрыв каким-то образом повредил накопитель, и она осталась без козыря в рукаве?
И в этот момент девушка действительно испугалась, хотя, казалось, что может быть страшнее перспективы остаться слепой? Заклинание пришлось спешно свернуть, но, благо, часть работы оно уже сделало – дышать стало легче, да и жжение в глазах поутихло. Однако ни о каком продолжении пути и речи идти не могло.
- Я пуста, - промолвила искательница уже бодрее, несмотря на усталость.
- Как глаза? – голос Хранителя был полон надежды. Искательница даже побоялась предположить, что же с ними было изначально.
- Лучше.
- Попробуем снять повязку?
Вендела кивнула. Пальцы Эдриана осторожно прошлись от висков к затылку, избавляя девушку от наспех сделанной перевязки, породив толпу мурашек и заставив затаить дыхание. То ли от непривычных ощущений, то ли от ожидания чуда. Тут же вспомнился тот мимолётный поцелуй, которым Хранитель подразнил ее перед тем, как вытолкнуть в окно. И как ей стоит это расценивать? Как отвлекающий маневр или как признание? Вот подлец! Натворил дел, а ей мучайся теперь, разбирайся в чужих намереньях. Искательница шумно выдохнула и решительно распахнула глаза.
Ничего не поменялось. По крайней мере, сначала именно так ей и показалось – вокруг все так же властвовала темнота. Но мгновением позже северянка сообразила, что это просто ночь в лесу, а вон те светлые пятна – лица ее спутников. И одно из них было слишком близко.
- Как дела? - Дождавшись, когда девушка сфокусирует на нем свой взгляд, улыбнулся Эдриан, даже не подумав отстраниться.
- Вроде вижу, правда, все размыто… И кости ещё не все срослись, - заключила искательница, попробовав сделать глубокий вдох, но снова болезненно поморщилась.
- Ты почему лечение прекратила? Не могла все сразу исправить? Ещё не хватало экономить энергию на себе! – Даже не видя всех деталей мимики лорда-Хранителя, Вендела поняла, что тот хмурится, отчитывая ее как несмышленого ребенка.
- Да не получилось у меня! - в голосе неожиданно даже для самой девушки послышались слезы. Слишком многое ей пришлось пережить за этот долгий день, чтобы суметь сохранить душевное равновесие.
Эдриан молча обнял девушку, осторожно прижав к себе и поглаживая по волосам. От этой незатейливой ласки северянка окончательно размякла и позорно разревелась в голос.