— И не возражайте, — велела Гермиона, заметив, что мистер Кливен хочет сам взяться за управление. — Мне не тяжело.
Привезла она его в зал, где тренировалась преодолевать страх. Ага, а вон и шкаф с боггартом. Судя по звукам он там.
Девочка поставила коляску на тормоз, оббежала её и замерла перед учителем, выхватила скрученные рулончиком тетрадные листы, которые лихорадочно начала крутить в руках. Мистер Кливен чуть приподнял брови, выражая удивление.
— В общем… вот… — она сунула листы в руки учителю. — Я заклинание новое создала.
— О-о… — а что ещё мистер Кливен мог сказать? Впрочем, удивительного ничего нет, теоретических знаний девочки вполне хватало на такое, а магическое зрение из родовых даров позволяло точно видеть все ошибки в заклинаниях, но также оно позволяло и изучать структуру работающих, что хорошо помогало разобраться в принципах построения. А уж работа с проклятиями и нейтрализацией их отлично обучала терпению, вниманию и, как ни парадоксально звучит, теории. Ведь, чтобы снять любое проклятье, надо точно знать его работу, для чего приходилось рассчитывать математическую модель и строить графическое представление, что, в свою очередь повышало понимание происходящего.
Но даже так мистер Кливен полагал, что подобными вещами Гермиона займётся года через два.
— Ты уже проверяла? — поинтересовался он, углубляясь в изучении записей.
— Отдельные части. Я только вчера соединила всё в целое.
— Гм… словесная форма мне кажется не совсем удачной.
— Я знаю, — вздохнула девочка. — Но пока лучшего не подобрала.
— Зеркало страха… гм… оригинально… оригинально… а откуда ты взяла изначальную структуру?
Девочка обрадовалась — теорию она любила.
— Понимаете, ещё когда я увидела боггарта, меня заинтересовал механизм, с помощью которого он считывает страх человека. Я раздобыла все книги, которые только нашла, в которых рассказывается о боггартах. Насобирала много фактов. Но тогда я просто интересовалась, чтобы понять, как ещё можно защищаться. Ридикулус… это мне показалось не очень удачной идеей. Ваш метод годился только для подготовленного человека. А потом я вспомнила, как люди, наблюдая за животными, придумывают механические аналоги. Например, идея вертолётов появилась из наблюдений за стрекозами.
— И ты решила изучить природный механизм боггарта… Гм, смелая идея. Вот только за неё многие брались, почему ты считала, что получится у тебя?
— А у меня и не получилось, — вздохнула девочка. — Трудно изучать что-то, что наводит ужас.
— И как тогда у тебя получилось разобраться? — заинтересовался мистер Кливен.
— А я Ерему попросила помочь. Он же похожей природы и боггарт не воспринимает домового как угрозу. К тому же он тоньше людей воспринимает магию и его данные по исследованию намного точнее тех, что могла получить я или даже вы.
Мистер Кливен вдруг откинулся на спинку стула и расхохотался.
— Гермиона, — прохрипел он, пытаясь взять себя в руки, — ты далеко пойдёшь. Ты умеешь смотреть на вещи с неожиданной стороны. Господи, эти высоконаучные болваны… и никто… никто из них не догадался привлечь волшебных существ в качестве исследователей. М-да. Судя по всему, что-то полезное ты узнала?
— Да… как я и предполагала, это ментальная магия, просто несколько странная. Поскольку она считывала только сильные эмоциональные моменты, завязанные на конкретную эмоцию, то ментальные щиты не помогали. Боггарт ведь не разумен…
— Подожди, ты говоришь, что ментальная защита не работала потому, что боггарт не разумен?
— Именно. Он ведь не считывал страх, мозгов-то нет, куда ему считывать, да ещё анализировать? Там другой механизм. Ерёма, когда понял, чего я хочу, сам подсказал, что искать. Потом, когда я пыталась воссоздать этот механизм, он, благодаря своему более тонкому ощущению магии, помог понять, что я делаю неправильно и как всё исправить. Без него я бы не справилась.
— И как всё работает? — явно заинтересовался мистер Кливен. — Те, кто изучал боггарта высказывали несколько версий.
— Им нужно было просто спросить домового, — важно сообщила Гермиона, вызвав смешок у учителя. — Очень просто. Боггарт находил привязку к страху, а потом особым образом воздействовал на неё. Всё остальное делал сам человек. Его страх разрастался до неимоверных размеров, а уж после этого принять образ и материализовать его никаких проблем не было.