— Знаешь его? — спросила я, отпивая из бокала. Виски приятно обжёг рот и горло, оставив на языке привкус дубовых листьев и терпкость дерева. Стоимость такой бутылки явно была не меньше 150$. Гарри пил только хороший алкоголь. Впрочем, денег у ребят было более чем достаточно, и такая мелочь, как покупка бутылки хорошего алкоголя, им не была особо в тягость.
— Конечно, знаем, — влез Гарри, подмигнув и залпов прикончив свою порцию. — Владелец «Мисти Миднайт», одна из чертовски важных шишек Чикаго. Возраст не больше ста пятидесяти лет. Высокомерный, богатый мужик, так же владеет недвижимостью в Нью-Йорке. Редкостный муд…
— Гарри имеет ввиду, что характер у мистера Блэкфорна не из простых, — перебил его Джонатан, выразительно посмотрев на младшего брата. — Он достаточно высокомерен. Прибавь чопорность англичанина и расистские взгляды — кажется, он был участником Гражданской войны — и ты получишь то, что мы имеем.
— На него объявлена охота? — поинтересовалась с опаской я, затянувшись.
— Пока нет, — успокоил меня Джонатан. — Он соблюдает Маскарад, довольно разумен и спокоен. Для вампира, конечно. Я готов поставить пистолет отца на кон, но я более чем уверен: ваша встреча — это нихрена не случайность.
— Читаешь мои мысли, — улыбнулась я, радуясь, что наши предположения совпали.
— Братец дело говорит! — одобрил Гарри, наливая себе ещё. — Девушка, правда, мне не знакома, но судя по твоему описанию — и хорошо. С фанатиками мне дело не особо хочется иметь.
— Судя по рассказу — она не выглядит фанатиком, — упрекнул его брат. — То, что она несёт в себе свет истинной веры — не означает, что она готова глотки рвать за неё.
— Ну, тут как сказать. Женщины — народ непредсказуемый. Хотя… Хайн, вот ты что скажешь — она фанатик или нет? — Гарри положил подбородок на ладонь, упираясь локтем в подлокотник кресла.
— А я откуда знаю? — флегматично отозвалась я. — Я, по-твоему, дохрена разбираюсь в женской психологии?
— Но ведь ты женщина, — заметил Гарри.
— Спасибо, что заметил, — фыркнула я. Джон неодобрительно покачал головой, но Гарри лишь отмахнулся.
Время в их обществе летело незаметно. Мы не спеша распили бутылку, предаваясь лёгкой болтовне. Ребята, прекрасно понимая мои эмоции, не спешили меня как-то напрягать, а наоборот — старались по максимуму расслабить. Поэтому когда часы пробили полночь, я сильно удивилась.
— Вот это да. Ребят, мне домой пора, — спохватилась я, поднимаясь. Ноги держали не вполне уверенно, но мысли были кристально чистыми. Но всё равно пора было заканчивать и спешить домой.
— Ты уверена, что это — хорошая идея? — спросил Джонатан, придерживая меня за лопатки. — У нас есть гостевая комната, ты же знаешь. И ты можешь её занять.
— Не. Мальчики, была рада вас увидеть, но надо и честь знать. И у меня кот некормленый, и работа послезавтра.
— Ты кота завела? — удивился Гарри. — А мужика не пробовала?
— Гарри, — предупреждающе окликнул его Джон, чувствуя, как окаменела моя спина.
— Или ты после неудачного опыта решила, что оно больше тебе не надо? — продолжал распаляться Гарри, подойдя ближе ко мне и вглядываясь в лицо. Мы были одного роста, и наши взгляды пересеклись. — Ну и зря, ты ещё молодая и сильная жен…
— Я, как ты выразился, Блэк, не завожу себе мужика, потому что я уже обещала одного убить. Хочешь пополнить список кандидатов?! — прорычала я ему в лицо, едва сдерживаясь от опрометчивых решений. — Если нет — завали ебло и не поднимай эту тему!
Я одним движением сбросила руку Джонатана, схватила пальто, лежащее на спинке дивана, и пулей вылетела из гостиной, смаргивая набежавшие слёзы. В спину мне летел голос Джона, зовущий меня по имени, сбивчивые извинения Гарри, но я их не слушала. Ноги сами собой вынесли меня за пределы дома, к основной дороге, к телефонной будке.
Гарри знал, куда ударить. В моё одиночество. Но он ведь знал, почему я одна.
Руки тряслись, когда я набирала номер службы такси, стоя в этой будке в одиночестве на трассе. Голос дрожал, когда я объясняла, где и как меня забрать. Спустя полтора часа я наконец-то вошла в свою съёмную квартиру на окраине Чикаго. Оглядела смещённые зал и кухню, скромную обстановку в виде продавленного дивана, пары стульев, низкого столика с телефоном на нём и шаткого кресла в середине зала и плиты, пары тумб и холодильника в кухне. У открытого окна стояло радио. В соседней комнате примостилась жёсткая односпальная кровать, рядом стоял шкаф.
Скинув пальто, я привалилась к стене, сползла по ней, и, наконец, расплакалась. Я не могла понять, за что мне Гарри вообще напомнил про это. Два года я пытаюсь забыть всё как страшный сон и начать снова жить нормальной жизнью, но прошлое всё равно настигает, и бывает, что самом неожиданном свете. Умом я понимала, что парень просто перебрал, и позволил себе лишнего. Но сердцу-то от этого легче не становилось. Кто же знал, что меня, двадцатитрёхлетнюю замужнюю немку, возьмут в итоге за шею как жену еврея и заставят в прямом смысле пройти через Ад на земле…