Часть первая. Сумерки
Само небо улыбалось мне звёздами этой ночью. Легкий ветерок заботливо подталкивал в спину, как бы говоря "всё правильно, не бойся, не сомневайся, иди". И всё же я временами хватался за рукоять короткого ритуального меча в ножнах, это моя вечная привычка в минуты волнения тискать оружие под рукой. Ничего, если сегодня всё получится - она останется в прошлом, как и вся моя прежняя ничтожная жизнь. Они были так добры ко мне... За те убийства, что я совершал, за те грабежи, что вершил на торговых трактах я давно должен был быть казнен, мне и самому уже в каждой новой драке казалось, что вот-вот боги вынесут справедливый вердикт и меч очередного охранника караванов прервёт мою бесславную сагу, но каждый раз я был сильнее, быстрее и число призраков убитых росло за моей спиной. Порой я сам себя ненавидел, но обратного пути у меня уже не было. Все что я умел - это грабить и убивать, с 8 лет меня обучали именно этому, и награда за мою голову назначена такая, что любой крестьянин рискнет попытать счастья в убийстве самого лютого, как гласили листовки, грабителя северных дорог. Я уже не говорю о бесчисленных отрядах наемников и королевских стражников, что регулярно вгрызались в лёд и снег этих гор, желая принести мою голову королю Уриелю V на блюде. По последним слухам в награду включен даже мелкий дворянский титул, видимо скоро опять ждать отряды простолюдинов-неудачников, вышедших с вилами по мою душу. Но всё это скоро будет неважно...
Монах из западных земель, которого я встретил пару дней назад, был первым за много лет, кто смог одолеть меня в честном бою. Он мог убить меня, нет, обязан был убить, ведь я намеревался привычно пополнить ряды призраков за спиной и поужинать его припасами. Но он не сделал этого. И даже не отвёл к королю. Слыхал я, что западные люди странны, но чтобы на столько... Он накормил меня, вернул моё оружие и предложил мне присоединиться к нему и его братьям, которых, как он утверждал, в наших землях объявилось 12. Мне, "разбойнику с пеленок", вечному изгою... Я так растерялся, и чёрт возьми, чего-то испугался, что просто молчал как идиот, тупо глядя на его бледное лицо в отсветах костра, а он и не торопил. Казалось, он вообще забыл о своем предложении и принялся готовиться ко сну, раскладывая меховой спальный мешок...спать при мне? Притом что он вернул мне оружие, а всего пару часов назад я пытался его убить? Это добило меня.
От него пахло новой жизнью, жизнью, которой у меня никогда не было и я, испугавшись, что упускаю свой шанс, подавился снежными ягодами, но пролаял своё дрожащее "Да". Нет, конечно, никто не собирался предлагать мне становиться монахом западных ветров, это было бы слишком круто, даже для этого сумасшедшего мира, мне предложили всего лишь стать их спутником-воином, как бы охранником, грубой физической силой их группы. Смешно, учитывая, как легко монах с сединой в висках и простой гибкой палкой отделал меня, здоровенного варвара двадцати лет с тяжеленным топором, но я не спорил и не спрашивал. В сознании бешено билось "Новая жизнь, Ульрих, это новая жизнь черт тебя дери!" И плевать мне на слухи о западных землях и тамошних культах. Хоть даже если эти монахи были из некросов, я готов был на всё, лишь бы получить шанс обрести нового себя, новое имя и лицо, повидать мир вместе с этим отрядом. Приятно грело то, что они называли друг друга братьями, как я услышал на следующий день, когда мы с Локкаром (так звали мой ключ к новой жизни) дошли до лагеря монахов, разбитого в небольшой пещере. От этого обращения по моей грубой душе пробегали тёплые волны, которых я не испытывал с тех пор, как королевская стража казнила банду, что воспитала меня и была моей семьёй. Заодно я удостоверился, что моя новая семья не принадлежала к некрокультам, та как в лагере не обнаружилось ни тёмной символики, ни следов человеческих жертвоприношений.
Боясь раздражать их вопросами раньше времени, я безропотно выполнял под их изучающими взглядами банальную работу типа сбора хвороста и разделки туши оленя, которую приволок один из монахов (до сих пор щекотал вопрос, как он умудрился добыть оленя, имея при себе только гибкую и совершенно не подходящую на роль даже метательного копья - палку, хотя и не исключено что эта группа владела тайными знаниями, которыми так славились пропитанные мистикой и древними силами земли запада). В свободное от работы время я украдкой пожирал монахов глазами. Кое-что в их облике меня не на шутку заинтересовало: среди них встречались представители почти всех народов, которые проживали на пути из западных земель до нашей северной провинции, но ни одного чисто западного лица. Объединяла их только одинаковая одежда: пепельно-серые плащи, которые сохраняли удивительную для походных условий чистоту и словно бы некое пренебрежение к морозу, который не мешал носить им легкие серебристые одеяния из довольно дорогого шелка. С раздражением я поймал себя на мысли о том сколько стоит этот шёлк, дадут ли мне такое же одеяние и за сколько я смогу толкнуть его скупщику в кривой лощине. Усилием воли я отключил воровской взгляд. Избавляться от этого надо, понял, Ульрих? Избавляться.