А это, уже само по себе, говорило о многом...Как минимум об очень скрытном существовании. Я лежала и думала, думала… все же надо было дать ему шанс рассказать как он представляет себе нашу гипотетическую совместную жизнь, и не убегать, а объясниться.
Некстати вспомнился эр Листир и его не сказанное, но витавшее в воздухе, – вы недостаточно хороши для того чтобы я рискнул.
Это я пережила легко. Но если бы на его месте был Динари? Если бы он дал мне понять, что его любви недостаточно, чтобы поставить мои интересы и желания выше своих?
Я бы не перенесла этого.
Впрочем, что сделано то сделано. Пусть так, зато мне не пришлось переживать еще одно разочарование. Подтверждение своей недостаточности для жертв ради меня со стороны очередного поклонника. Я почти успела оправдать свой поступок, когда сон все же сморил меня.
Становище льдоров.
– Вставай.
– Мне и так неплохо.
– Сильно досталось?
Динари пожал плечами, голова у хранителя раскалывалась, заставляя морщиться.
– Только оправился от боя за мою эри, узнал что её продали, твои благодарные за спасение сына родители...
Варвара перекосило. «Злится. И ревнует. И правильно делает» – с удовлетворением подумал Динари.
– Мать надоумила?
– Биться за жену? Нет, младшая жена твоего отца. Ей не понравилось, что её сына собираются продать как раба. Льдори Тамира, была так добра, и так хотела насолить тебе хоть чем-то, что просветила меня о грозящей моей... госпоже участи. Высокородная не пара какому-то дикарю.
Судя по бешенству, которым наливались глаза Эрлиха, раздражал его хранитель очень сильно.
– Злишся? Вот и славно, – поёрзал, устраиваясь удобнее на своём жалком ложе Динари.
Об удобстве пленников здесь никто не заботился. Голые камни, да куча слежавшейся соломы.
– Ты хочешь её, – прищурил глаза варвар. – Ты не просто хотел защитить свою госпожу. Ты хотел её себе!
Хранитель улыбнулся, – «какой догадливый варвар». Первые дни заточения, Динари метался как дикий зверь по этой клетке. Искал выход и способ броситься за своей эри следом, чувствуя как удаляется от него та, кто должна быть рядом отныне и навсегда. Но способа покинуть эти «гостеприимные стены» просто не было и он ждал.
– Ты уехал, не проведя поединка, не предъявив на неё прав. Любой мог объявить её своей невестой.
– Любой из племени. – мрачно сверлит меня взглядом. – Но никто не стал бы. Все знали, что она моя.
– Именно. Именно об этом мне и рассказала льдори Тамира. Поэтому я бился с двумя, за вступление в ваше никому ненужное племя, – насмешливый тон Эрлиху не понравился, но он держался, – и за Вимели, мою невесту, – произнёс хранитель с непередаваемым наслаждением.
– Тогда почему ты не защитил её до конца?
Вся весёлость слетела с Динари в одно мгновение.
– Потому, что не знал, что она нуждается в защите!
Вспоминать было стыдно. Он думал, она его по законам этих варваров. Так и не дождавшись возвращения Вимелины, хранитель отправился к вождю, вместо того чтобы воспользоваться маячком или тихо разузнать что происходит… Как же он злился на себя за это поведение глупого влюбленного мальчишки, а не воина.
Вождь встретил его сидя на шкуре перед огромным блюдом жирного жареного мяса.
Подтверждая своё варварское происхождение, заедал мясо молодыми побегами дикого чеснока, запивая всё это драгоценным белым вином.
– Где моя невеста? – Динари задал вопрос с порога.
– Невеста? У тебя нет невесты, с набитым ртом ответил вождь. – Жена, принеси, – бросил взгляд в сторону. Мать Эрлиха невозмутимо поднялась со своего места и спустя мгновение вернулась, держа в руках клочки светлой ткани с засохшими пятнами крови.
– Когда ты упал, поранился о камень, льдор Динари, – с довольной физиономией сказал вождь, – царапина, не больше, но как ты помнишь, бой был до первой крови. Эта победа тебе не была засчитана.
– Где эри Вимели?
Руки хранителя сжимались в кулаки от желания придушить этого самоуверенного варвара, считающего, что ему позволено всё.
– Тебя не должно это волновать, принятый в племя.
Воспоминание встречи с вождем промелькнуло, оставив стыд за собственную беспечность и самонадеянность.
Конечно, вождь знал, что хранитель станет искать свою эри. На выходе его ждали воины, не позволили покинуть племя, законам которого он должен был теперь подчиняться…
– Как бы долго меня здесь не держали, рано или поздно вам придётся меня выпустить и тогда я пойду за ней, - сказал Динари тогда на прощанье.