Заманчивое место этот Элефт.
Неужели мне в кои–то веки удалось сделать правильный выбор, поступив необдуманно? Без долгих размышлений и расчётов?
– Да и времени со смерти Латы прошло много, – продолжил эр, – воспоминания перестали приносить боль, только радость от того что она была, да немного печали, что её уже не будет.
Вздохнула. Глупо, но я слегка завидовала этой Лате. Нет в этом мире человека, которому было бы не безразлично, живу я или нет.
Кроме хранителей моего тела. Но их это заботит исключительно по профессиональным причинам… Не хочу думать об этом.
– Так что же мы будем делать с шумом по ночам? – решительно вернулась к обсуждению насущных проблем.
– Дневного времени Вам не хватит, эри?
– Днём мы в движении, я предпочла бы отсыпаться в это время. А по ночам караван останавливается, и моя мастерская перестаёт раскачиваться и подпрыгивать, – улыбнулась симпатичному бериллу. Надо приглядеться к нему. А ещё лучше расспросить его хорошенько про родственников и прикинуть варианты. Насколько смешана его кровь? И с кем? Бериллы явно преобладают. Судя, по синим глазам и тёмным, отливающим синевой волосам эра Каста, наша сила принадлежит одному клану и это огромный плюс для замужества.
– Не могу сопротивляться вашему обаянию эри Вимели, – даже глаза эра улыбались, а тоненькие едва заметные лучики морщинок на внешних уголках глаз и ямочки на щеках, делали его улыбку заразительной. – Если Вы так настаиваете, пусть будет по–вашему. Мастерскую можете ставить в стороне, но ради всего святого, не ночуйте там! Это опасно.
– Конечно, эр Каст.
Ночевать в мастерской я не собиралась, до сна ли мне? Поспать я могу и днём.
– Благодарю Вас за понимание, Вы очень добры ко мне, эр.
– Стараюсь произвести благоприятное впечатление на нового и очень ценного члена нашего поселения, – шутливо поклонился караван–вожатый, – ювелир–артефактор, ценное приобретение для Элефта.
Это он зря сказал…
Я вдруг поняла, что действительно представляю собой ценность. Пусть не в избалованной Империи, а в бедном и диком краю… но я ювелир! Да если бы я обратилась напрямую к эру Касту, меня наверняка взяли бы в караван бесплатно. Вместе со всеми моими хранителями и реями!
– Оооо… – почти простонала от осознания собственной глупости. Правильно говорили девочки, я очень, очень умная дурочка! Почти каждая воспитанница Ложи Тьмы, считала себя исключительной, несмотря на статистику, настойчиво намекавшую на обратное. Каждая считала, что именно ей–то и повезёт в этой жизни, а я находила их самооценку слишком завышенной. И что мне дала вера в свою обыкновенность?
– Светлого дня, – отрывисто поприветствовал эра Каста, Динари, прерывая мои самобичевания. – Эри Вимели, ваше присутствие необходимо реям. Там одна, кажется, умирает, – спокойно проинформировал меня хранитель и тут же пошел к лагерю.
– Благодарю за помощь, ещё раз, эр Каст, я вынуждена Вас покинуть, – обеспокоенно попрощалась и бросилась следом за Динари, который даже не соизволил замедлить шаг!
– Я пришлю к вам лекаря, эри! – крикнул мне вслед эр, удивив своей добротой в очередной раз.
Суета возле фургона реев заставила меня беспокоиться ещё больше.
– Эри, мы не могли вас найти! Фрада совсем плоха, похоже, умирает, – нервничал Рух.
– Что произошло?
– Никто не знает, просто ей нездоровилось с утра, а теперь она в беспамятстве и её лихорадит, мы не знаем что делать, эри.
Рея Фрада, мать двоих детей и прекрасная швея, лежала рядом с фургоном, на покрывале. Тело её скручивали периодически судороги, а из–за стиснутых зубов вырывались глухие стоны.
– Мама тоже болела, а потом умерла, и мы остались одни, – всхлипнула Энли и, обняв тонкими ручками мою ногу, расплакалась.
– Фрада не умрёт, вот посмотришь, не плачь Энли, – попыталась отцепить от себя малышку. Раньше мне не доводилось успокаивать маленьких девочек и я не представляла что нужно делать и говорить. – Энли, мне надо осмотреть Фраду, я хочу помочь ей выздороветь, понимаешь?
Девочка всхлипнула ещё жалостливее, но ногу отпустила, в качестве компромисса вцепившись в мои широкие юбки.
А я, наконец, смогла приблизиться к Фраде.
– Что у неё с руками? – ужаснулась. Пальцы были почти чёрные от покрывавших их синяков, словно мою рею били по рукам.
– Кто это сделал? При мысли, что кто–то посмел обидеть принадлежащих мне людей в душе поднялась волна удушливой тёмной ярости.