— Что ж, Данюша, ты сделал мне больно когда-то. Теперь мой черёд тебе отплатить! — с этими словами девушка провела длинными ногтями ему по щеке, хищно ухмыльнулась и впилась в губы.
Прямо сейчас Даня ничего не соображал. Перед глазами был густой туман, а в сердце бешено долбил страх. Наверняка в стаканах была подмешана какая-то дрянь, которой остальные без раздумий нахлебались. Он ощущал, как из сумрака кто-то наблюдал за всем со стороны с широкой улыбкой. От недостатка кислорода в лёгких и жжения в груди Матвеев начал задыхаться.
Руки Ирки смело полезли под футболку. Холодные прикосновения обожгли его кожу, и это стало сигналом. Зрение и рассудок вернулись на место. Парень не без усилий сбросил с себя наглую особу и кинулся в коридор. Никаких чувств, кроме ужаса, никаких мыслей, кроме одной, — бежать сломя голову куда угодно, лишь бы подальше от этого кошмара.
Руки дрожат, ноги заплетаются, он чуть не навернулся на ступеньках. Буквально через несколько секунд Даня подбежал к входной двери и дёрнул ручку — закрыто.
— «Твою ж мать!» — выругался он от отчаяния про себя.
— Ну и куда же ты собрался, глупенький? — услышал он из-за спины женское недовольство и мигом похолодел.
Это был конец. Он понял, что в ловушке, в тупике, откуда не было выхода. А Ирка, вернее то, во что она превратилась, преградила все пути отступления и медленно приближалась к своей цели. Шаг за шагом.
Глаза Матвеева хаотично забегали по сторонам в поисках спасения. Голова вовсе не работала и не могла найти хоть какое-то разумное решение. Вдруг его взгляд упал на рюкзак.
— «Теперь, Даня, он твой. Просто тебе пока ещё рано изучать самооборону, поэтому носи по возможности его с собой.» — в голову тут же ударили слова Дианы.
Парень, не теряя ни секунды времени, кинулся к единственному средству спасения. Он снял оружие с предохранителя, положил указательный палец на спусковой крючок и навёл прицел на девушку.
— Ты действительно выстрелишь в меня? Не смеши публику, Данюша. — в ответ посмеялась та. — Просто смирись с судьбой и присоединяйся ко мне. Мы вновь будем вместе, как и раньше. Это же так чудесно!
— В тебя не выстрелю, а вот в то, чем ты стала… Я знаю настоящую Иру, ты — не она. — Даня нахмурился, глядя на клубы тьмы за её спиной. — Не походи!
— Ты трус! В тебе нет столько смелости, чтобы убить меня. — зашипела Ирка и бросилась в сторону парня, оголив заострённые зубы.
От неожиданности он зажмурился и сильнее надавил на крючок. В тишине зала раздался выстрел. Что-то горячее брызнуло на лицо и руки перепуганного парня. Вокруг воцарилось безмолвие, нарушаемое лишь тихим поскуливанием. Всего лишь на пару секунд ему заложило уши, а после Даня раскрыл рот, едва подавив крик ужаса, и побледнел.
Перед ним стояла Соболева, сжимая рукой простреленное плечо. Рукав белого свитера пропитала тёплая липкая кровь. Ира стиснула зубы, и лицо её исказилось от усилия сдержать вопль. Она потеряла равновесие и рухнула на колени.
— Дань, спаси меня… — дрожащим голосом прошептала девушка сквозь слёзы. Судя по всему, ей всё-таки удалось вернуть рассудок. — Беги…
Парень тут же разобрался в обстановке, схватил куртку и вихрем бросился к окну за её спиной. Как только он взобрался на подоконник, из глубины дома послышался смех, дьявольский, рокочущий, безумный. Этот хохот точно не мог принадлежать Ире. В ту же секунду Даня ощутил, как на затылке зашевелились волосы. Он выпрыгнул на уличный мороз — благо был первый этаж, — и дал дёру.
Матвеев осознавал собственную ничтожность, ему было противно от самого себя. Эту трусость оправдывала лишь неизвестность, страх и попросту беспомощность.
— «Что это была за чертовщина?» — шальная мысль не покидала разум.
В любом случае он ничем бы не помог Соболевой. Но парень знал тех, кто смог бы. Именно поэтому бежал без остановки, позабыв про усталость и холод. Ноги сами несли его прямиком к спасению, а страх лишь подгонял.
От этого страшного пересказа всех событий меня затрясло мелкой дрожью. Зачем хоть он полез к ним туда? Ведь мы строго-настрого просили не высовывать нос, пока всё не устаканится. Теперь товарищ Зануда нас точно прибьёт.
— И ты на ногах целый час бежал?! — дрожащим от переизбытка эмоций голосом воскликнула я.
— А ты думаешь, меня бы пустили в общественный транспорт в таком прикиде? — удивился моему вопросу Даня, показывая на одежду с каплями крови.
— Ну да, согласна, вопрос абсурдный. — мне постепенно становилось всё хуже и хуже. — Нужно…
В данной ситуации необходимо было действовать незамедлительно и быстро. Я хотела побежать за помощью к ребятам, но он не позволил мне.
— Диана, — резко схватил меня за плечи Матвеев и заглянул прямо в глаза. — мне нужно кое-что тебе сказать.
— Д-да, конечно, Дань. Что случилось? — оторопела я и сглотнула комок в пересохшем горле.
— Диана, — тихо начал он. — нам нужно расстаться…
Комментарий к Мир непредсказуем
Немножко задержала(опять!) продолжение. Прошу прощения. Надеюсь, вам понравится)
Кто-нибудь вообще ожидал такого лихого поворота? Тупо звучит, но все равно хочется хоть что-то услышать от читателей. (｡◕‿‿◕｡)
========== Узница эмоций ==========
— Диана, — тихо начал он. — нам нужно расстаться…
Эти слова словно ударили по мне молнией, разбивая моё сердце вдребезги. Боль снова начинала разрывать грудь.
— Что? — мой голос предательски дрогнул. — Дань, ты чего? Да мы из подобных ситуаций столько раз вылезали. Спасём мы эту звезду, не паникуй так. Ты ведь один из нас…
— Нет, дело совсем не в этом. — резко перебил парень и помотал головой. — Я не решился тебе рассказать всё то, что произошло после праздника у них там. Клаус предупредил, что с высокой вероятностью я не одарённый. Твоё присутствие создало такой эффект, и мне удавалось видеть удивительные вещи.
Снова ложь. Меня опять оставили дурочкой. В который раз…
— А почему ты не рассказал сразу? К чему было таить подобные вещи? — спросила я сквозь плотную пелену слёз. Мой голос неожиданно показался мне тоненьким и совсем детским.
— Ребята попросили, не хотели тебя обижать. Ведь ты наконец-то начала улыбаться. Они предположили, что, возможно, в критический момент мои способности смогут проявиться. Как и в твоём случае. Но, как видишь, ничего… Вот почему я и хочу всё прекратить. Наши пути, жизни, цели — всё разное. Не имеет смысла продолжать.
Любовь — некое поле битвы. Если не готов биться и погибать, так не думай даже начинать. И зачем всё это было вообще? С какой целью я обрела этого человека на мучения, если была не готова к ответственности? До встречи со мной Даня жил, мечтал, верил в светлое будущее. И тут появились мы среди спокойной суеты жизни, и всё пошло наперекосяк.
Любовь, которая не выдерживает столкновения с реальностью, — это не любовь. Я это прекрасно поняла и через ужасное чувство боли согласилась. Не хотелось заставлять парня подчиняться моей воле. Сейчас мне довелось догнать, каково это — уметь расставлять приоритеты и не путать важное с второстепенным.
— Ты прав, Дань. Прости меня и спасибо тебе… за всё. — я слабо улыбнулась и отвернула глаза, чтобы не встречаться больше с ним взглядом.
— Я трус, Диан, этого не исправить. Я ещё тот козел, который был не достоин тебя. Самому сейчас так погано на душе, ведь заставил тебя вновь почувствовать эту боль. Не хочу больше твоих слёз, потому и решил уйти из твоей жизни.
Я ничего не ответила, лишь промолчала. Даня был прав отчасти. Но его мысли в голове были мне открыты, как книга. Он лжёт. В его сердце до сей поры есть светлое чувство к Соболевой, он не смог её выгнать так запросто из своей жизни. Именно при этой опасной встрече до него это дошло. Матвеев видел в ней что-то доброе и светлое, что было скрыто от чужих глаз. От этого стало хуже.
«Второе — любовь иногда причиняет невыносимую боль…» — как же вовремя мне вспомнились мамины слова.
— Пошли, нужно сообщить ребятам в срочном порядке.
Я хлопнула в ладоши, тем самым меняя пижаму на повседневную одежду и куртку. Ручной дух уже тёрся о мои ноги, почуяв беду. Я последний раз шмыгнула носом, вытерла красные щёки от слёз, сделала глубокий глоток воздуха и позвонила в дверь.