Георгис торопился в ущелье. И быстро уехал.
Проводив его до ворот, смотрела, как «вранглер» поднимается по серпантину и скрывается за горой. По нашим расчетам, вернуться Йоргос должен был часа через три. Я уже скучала по нему. В который раз поймав себя на мысли, что мне хочется бесконечно прикасаться к нему, хотя бы просто держать за руку.
Прошлась по комнатам, зашла к себе. Всего месяц отделял меня от той жизни. Как полоса, которую уже никогда не перешагнуть.
На террасе таверны сердце сжалось и потекли слезы. Вот в левом углу подушка, когда-то сделанная мной, на которой любил сидеть Иван. Без него все вокруг казалось осиротевшим. Погладив ее рукой, я решила, что поставлю здесь горшок с лимоном, например. Не важно с чем. Важно, что никто и никогда сидеть тут не будет, несмотря на лучший вид на бухту.
Снова шевельнулось смутное беспокойство, поселившееся во мне со вчерашнего вечера. Получится ли совмещать два мира: этот, задуманный нами с Ваней, и тот, в котором существовали мы с Йоргосом? Я боялась, что первый сезон отеля потребует столько сил и времени, сколько жизнь с Георгисом ему не оставит.
Прикидывая различные варианты, я спустилась в таверну и среди рядов готовых стульев отыскала тот, на котором была мантинада про сфакийского рыбака. Я решила подарить его крестному взамен расшатанного табурета.
Уложив стул в багажник «лэнд ровера», стала собирать вещи и постепенно успокоилась. Когда застегивала чемодан, услышала звук мотора. Черная «ауди» сворачивала с дороги к отелю. Приехал Никос Метаксас.
Никос приехал не один. Вместе с ним из машины вышли два парня в кожаных куртках.
- Это мои помощники, - представил он их мне.
«Странные у консультанта помощники, на что они ему?» - мелькнуло в голове.
- Оооо! За лето, вижу, вы проделали колоссальную работу! - поцокал языком Никос.
Из вежливости я обвела его вокруг. Никоса живо интересовало все, и постепенно у нас завязался разговор. Вопросы он задавал по делу и даже прочитал мини-лекцию по поводу целесообразности установки здесь солнечных батарей. Во время его речи я иногда поглядывала на соседний отель на левом мысу бухты, гадая, закончился у них сезон или нет. Вроде мне удалось разглядеть чье-то полотенце на террасе, но, возможно, оно просто осталось от уборки. На пляже под скалой появилась парочка, которую было видно лишь с самого края нашего пригорка.
По моим расчетам уже скоро должен был приехать Георгис.
- Господин Метаксас... простите, Никос, давайте выпьем кофе, и вы мне все расскажете.
- О, конечно! Правда, кофе я не пью, но, если позволите - это исключительно любопытство, - я бы хотел взглянуть на то, как теперь выглядят номера. Заодно все вам расскажу и передам бумаги.
- Конечно, прошу вас!
И мы поднялись по лестнице на третий этаж. Не понравилось только, что один из безмолвных помощников идет за нами следом. Второго не было видно.
Прошли по номерам.
- А это хозяйское крыло, насколько я понимаю? - кивнул мой гость на торцевые комнаты.
Не хотелось вести его к себе, тем более с таким помощником, но Никос смотрел столь выжидательно-любезно, что я не нашла повода для отказа.
Едва я ступила за порог большой комнаты, плечи передернуло ознобом и засыпало мурашками. Вероятно, дело во вторжении чужаков в личное, почти интимное пространство. Вот круглый стол. Исписанная сердечными признаниями столешница была чиста и пуста. В те немногие дни, что я прожила в отеле после ночи четырех, сюда ничего не ставила. Даже чашку с кофе, расхаживая утром по комнатам и террасе.
Быстро проведя своих спутников сквозь спальню, вывела их на балкон и облегченно вздохнула.
Почти на этом самом месте Иван и я стояли когда-то, глядя на бухту. Как безмятежны и богаты мы были. Луна над морем, бутылка метаксы и, казалось, бесконечное количество времени.
Вспоминая, я засмотрелась на искрящуюся воду.
- А теперь будте умницей, скажите, где оно, - тем же тоном, которым ранее рассказывал о солнечных батареях, проговорил Никос.
Я недоуменно уставилась на него.
- Евангелие, Вера. Вы же теперь наследница почившего, - усмехнулся он.
Сглотнув ком в пересохшем горле, я спросила:
- Кто вы?
- Зверь самый лютый жалости не чужд.
Я, леди, чужд. Так, значит, я не зверь!
- О чудо, дьявол истину изрек![62] - машинально пробормотала я в ответ.
Он расхохотался и захлопал в ладоши:
- Браво! Вы мне все больше нравитесь!
- У вас, кажется, и имен как у дьявола! Вы и Александр, и Алекс, и Сандро. Теперь еще и Никос. Правильно я понимаю?
Он слегка улыбнулся.
- Фамилия у вас случайно не Да Молин?
- О нет, хотя, согласитесь, эффектно бы вышло. Хотя род наш не менее древний, чем Молины. И так же, как они, мои венецианские предки по матери жили на Крите несколько веков. Покинув его лишь в XVII веке, перед самым захватом турками острова. Барельефы Рефимно до сих пор хранят наши фамильные гербы... Вижу, эта тема вам знакома. Читали «Рассказ о разных вещах, случившихся на Крите» Антонио Тривана?