- Дурочка, - почти по-отечески сказал мне в ухо Александр, - я ж тебе башку прострелю. Стой смирно.
Мельком взглянув на распростертое тело, Георгис отшвырнул ногой пистолет вниз за перила. И медленно двинулся к нам.
- Отпусти ее, и Евангелие твое.
- Конечно, мое. Только ближе не подходи. - Александр опустился щекой на мой свободный висок, отчего боль в голове, зажатой меж его черепом и пистолетом, стала почти невыносимой. Левой рукой, прижимающей меня, он провел вверх от живота к груди, задержав руку на ней. Втянул ноздрями запах моих волос. Я, хотя и не могла видеть, знала, что глядит он в глаза Йоргосу. Чувствовала, как улыбаются его губы, ласкающие мой висок. И как это возбуждает его, я тоже, к сожалению, чувствовала.
- Какая сладкая, - хрипло проговорил он, прижимаясь еще сильнее.
Йоргос не смотрел на меня. Я никогда не видела у него такого лица. Глаза посветлели до бледно-голубого, став почти бесцветными. Он целился в Александра, отмеряя длину его вдохов и выдохов. Если бы Сандро не плавился сейчас от садистского кайфа, то разглядел перед собой не просто приговор, а практически его исполнение.
- Положи контейнер и толкни к нам, - распорядился Сандро. - Ее я тоже оставлю себе. Вера будет моей естественной защитой, ну в том числе. Но ты можешь быть спокоен: она будет жива. Если не наделаешь глупостей.
Георгис медленно опустил контейнер на пол и поддел его мыском, не сводя глаз с Александра.
- Браво! Теперь осталось понять, действительно ли Евангелие здесь.
Он потянул меня вниз, опускаясь вместе со мной на корточки:
- Давай посмотрим, что там, Алиса. И не делай резких движений, а то - бам! - весело проговорил главный свидетель защитников теории о вырождении старых родов.
Едва я ощутила пальцами прохладную сталь контейнера, как за Георгисом пространство задвигалось, что-то бесформенное бросилось к нему, и я закричала:
- Йорго, сзади!
Окровавленной массой оказался недобитый «помощник», который как-то по-обезьяньи подпрыгнул к нему со спины, закинув обеими руками на горло шнур. Меж пальцев, зажимавших его конец, сверкнул нож. Йоргос успел подставить руку, и лезвие полоснуло его шею по касательной. По горлу заструилась кровь, а голова, резко дернутая удавкой, откинулась назад.
Издав болезненный всхлип, я одновременно почувствовала облегчение в правом виске - Александр теперь целился в Йоргоса. Размахнувшись контейнером, со всей силы я саданула по руке с пистолетом и, разворачиваясь, еще раз, уже не целясь. Попала по скуле и плечу. Пуля улетела куда-то за перила к морю. Сандро разъяренно дернулся ко мне, но я отскочила. Раздался еще один выстрел - я уже привыкла к их замаскированным глушителями звукам. Стрелял Йоргос, заведя руку с пистолетом назад. Он попал в голову душителю. Опрокинувшись за ним следом, Йоргос поднялся на одно колено, зажимая рукой шею. Его пошатывало. Сандро попытался вновь отловить меня, но я инстинктивно отскочила в балконную дверь своей спальни. Раздался выстрел, и следом за мной сюда же влетел Александр, уворачиваясь от пули Йоргоса.
Пронесясь по спальне, я вбежала в комнату с круглым столом и захлопнула дверь. Мир, знакомый мне, корчился, распадался. Я могла думать только об окровавленном горле Йоргоса и что времени у него остается немного. Куда бежать и как помочь ему, я не знала. За дверью слышались какие-то стуки, но я не понимала, кто теперь где. Кружение мыслей и взгляда сошлось клином на круглой столешнице. Точно кто-то остановил волчок. Посреди стола лежала книжка в темно-серой твердой обложке. Машинально, не думая, я подошла к ней, крутя на контейнере колесики кодового замка.
Через минуту, когда я едва успела захлопнуть его, набрав код снова, дверь с треском распахнулась под ударом ноги Александра. Развернув меня, как прежде, - щитом перед собой, приставив пистолет к виску, он прошипел:
- Я могу пристрелить тебя прямо сейчас, тварь! - И толкнул к двери в коридор.
Мне тоже хотелось себя пристрелить: получается, я вновь связала Йоргосу руки.
- К лестнице! - скомандовал бармалей.
Ее пролет был шагах в пятнадцати от нас. Но мы не дошли. Из двери соседнего номера в коридор вышел Йоргос. Привалясь плечом к притолке, он навел пистолет на Александра. И мы опять заняли исходные позиции. Правда, на этот раз Георгис держал оружие обеими руками. Рубашка и джинсы почернели от крови. Шея и грудь были алыми.
«Матерь Божья, помоги нам!» - взмолилась я про себя.
- Положи пистолет, Йоргос, - тихо сказал Александр.
Поведение Сандро тоже отличалось от недавнего, на террасе. Спиной я чувствовала его частое неглубокое дыхание. Дуло, приставленное к моему виску, подрагивало.