- Положи! - почти истерически выкрикнул он. - Мне уже несильно хочется оставлять ее в живых!
Йоргос, к моему ужасу, медленно опустил пистолет на пол.
- Только, Александр, - проговорила я, сама удивившись, как спокойно звучит мой голос, - прежде проверь контейнер. Георгис - будущий священник. Сомневаюсь, что он отдаст тебе Святое Писание.
Повисла пауза. Потом ствол толкнул меня в висок.
- Открывай!
Хорошо, когда пистолет у моей головы. Это значит, он не наведен на Йоргоса.
Покрутив колесики, я откинула крышку.
- Это что? - прошипел Александр.
Внутри лежала книжка с серой обложкой.
- Это сборник стихов Анны Андреевны Ахматовой. Тебе на цитаты.
- Где Евангелие?!
- Спроси Георгиса! Только он знает!
Крутанув меня к себе лицом, тыча дулом в лоб и косясь на Йоргоса, Александр зло проговорил:
- А знаешь, я думаю все ровно наоборот. Он не стал бы менять Писание. Это сделала ты. Пару минут назад. Хочешь, чтобы я поверил, будто этот окровавленный парень - единственный обладатель бесценного знания? - Усмехнулся и стал похож на щитомордника. - Но я не верю. И он нам больше не нужен. - Александр перевел взгляд на Георгиса.
- Нет! Если выстрелишь в него, клянусь, никогда не узнаешь, где Евангелие!
- А я вот, наоборот, не сомневаюсь, что узнаю. Ты будешь, сука, радоваться, что можешь мне его показать и сразу после этого сдохнуть!
И дуло сползло с моей головы в сторону.
«Надо ударить двумя пальцами в глаза», - решила я. Видела, как это делают в кино.
Дальше произошло сразу много действий одновременно. Со стороны лестницы грянул выстрел - не тихий, как у пистолета с глушителем, а настоящий, полновесный, от которого гудят барабанные перепонки. Александр дернулся и застыл. Георгис, поднырнув под направленной в его сторону рукой Сандро, бросился меж нами. Вместе они повалились на пол.
Воздух затрясся от криков и топота. Обхватив Йоргоса за плечи, я зажала рану на его шее одной рукой, другой - его бок. Откуда-то из-под потолка к нам нагнулся Ставрос:
- Йоргаки, малыш, почему в последнее время там, где ты, там стреляют?
Йоргос ничего не ответил. Дыхание ему давалось с трудом. Взглянув на меня, он закрыл глаза и уронил голову.
- Врачей сюда! Живо! - закричал страшным голосом, еще громче, чем его выстрел, Ставрос. Я не сразу поняла, что плачу и тоже кричу. Ставрос оттащил меня к стене. Йоргоса взяли в кольцо врачи, отодвигая ногами безжизненные конечности лежавшего рядом Александра.
Помню ощущение холода в руке, когда мне делали укол какой-то успокоительной смеси. Когда сознание чуть прояснилось, обнаружила перед собой Ставроса, державшего меня за плечи и размеренно, кажется раз в двадцатый, повторявшего:
- Рана на горле у него неглубокая, артерии, вены не задеты. Он потерял много крови, но не слишком много. Его уже везут в больницу, он уже под капельницей. Нам позвонят.
Увидев, что взгляд мой сфокусировался, он махнул рукой, подзывая молоденькую медсестру. Она осведомилась, где душ и есть ли у меня запасная одежда. И мы побрели в спальню. Вынув из чемодана шорты с майкой, я шагнула в ванную и заперла дверь.
Весь римский костюм был в крови Йоргоса. Вспомнились черная водолазка с юбкой. В последнее время только и делаю, что порчу и выбрасываю одежду. Я в отупении привалилась к стене.
«Если Йоргос умрет, я тоже умру. Чертово Евангелие! Хватит с меня!» Это были первые осознанные мои мысли. Они принесли облегчение. Вот, кстати, и бритва - та самая, Димитриса, которую брал Иван.
Вымывшись и переодевшись, я снова опустилась на пол, взяв бритву в руки. Мне не хотелось покидать ванную, внутри которой все было ясно и, пока дверь оставалась закрыта, не было риска обнаружить, что моего мира за ней больше нет.
В дверь настойчиво постучали.
- Вера, ты что так долго? - крикнул Ставрос.
- Скоро выйду, - слабо отозвалась я.
Через тонкую фанеру я слышала, как он напустился на медсестру:
- Ты зачем ее оставила?! Ты не баба, что ли - чего там не видела? Кто в норме? Она в норме?! Тебе самой-то когда в последний раз пистолет к голове приставляли и любимого на глазах резали?! В норме она!
И забарабанил с удвоенной силой:
- Вера, открывай, не то выбью дверь!
Душевая у меня была крохотная, и, не вставая с пола, я дотянулась до задвижки. Глазом моргнуть не успела, как Ставрос проворно, что было удивительно, учитывая его широкое телосложение, вынул у меня из пальцев бритву:
- Дай-ка мне эту штуку. Она тебе не нужна. Что ты, как угорь, свернулась? Идем в комнату.
Моя кровать застонала под Ставросом. Я опустилась рядом. Отруганной медсестры не было. Из коридоров по-прежнему доносились крики, с улицы - звуки двигателей.