— Какая же ты красивая, — зачарованно изучая ее лицо, лишь смог произнести Юлиан. — Нужно веселиться, ведь у тебя праздник, а мы тут носатых мужиков обсуждаем.
— А я так веселюсь, — рассмеялась Адриана. — У каждого свои тараканы. Шучу, конечно же. Но мне хорошо, потому что ты рядом и мы одни. Можем спокойно поговорить без лишних ушей.
— Только глаза всё же есть, — кивнул Юлиан на Местных, стоящих в пятистах метрах от них.
— Без этого никак, — пожала плечами она.
— Ты веришь в вещие сны?
— Да, верю.
— Тогда тебе будет интересно послушать. Не знаю, вещий этот сон или нет, но он явно не из обычных.
— Хорошо.
— Сегодня, — начал Юлиан немного нерешительно, — мне приснился Вавилон, вернее, Вавилонская башня. И она разрушилась. А потом над этими руинами начали кружить агэ́ёз.
— Весьма любопытно… Как ты сам объясняешь себе этот сон?
— Ну, мне бы очень хотелось, чтобы он означал победу.
— Возможно, так и есть… Ты не боишься предстоящего сражения?
Юлиан взглянул на Адри слегка удивленно, но в то же время обеспокоенно.
— Ты боишься, да? — сочувственно спросил он, будто сокрушаясь о том, что забыл о людских слабостях.
— Разумеется… А ты — нет?
— Легкое волнение, конечно, есть, как перед экзаменом, но не более. Думаю, это связано с мотивацией.
— Хочешь сказать, у меня мотива нет? — вопросительно вскинула брови Адриана.
— Я лишь хочу сказать, что у меня более сильный мотив, вот и всё. Может, даже более отчаянный. А тебе не стоит переживать, я буду рядом. Иди сюда, — притянул он ее к себе и обнял.
Что-то холодное и мокрое коснулось щеки Адрианы, заставив ее резко вздернуть голову и хорошенько вмазать Юлиану по челюсти.
— Ау, — недоумевающе протянул Юлиан и обернулся в поисках того, на что уставилась Адриана, открыв рот.
Прямо рядом с их одеялом стояла пума без ошейника.
— Это мой тотем? — зачарованно произнесла Адри.
— Похоже на то, — восторженно ответил Юлиан, поднимаясь на ноги. — Погладь ее.
Адриана осторожно протянула руку, но не успела она преодолеть расстояние до пумы, как та сама стукнулась лбом о ее ладонь. Не скрывая радости, Адри начала гладить и тискать своего тотема, то и дело восклицая:
— Да она совсем как ручная! Домашняя кошка! А лапищи-то какие!
— Ты будешь Кьяра, — чуть погодя произнесла Адри, любуясь своим тотемом.
За всеми этими занятиями, Адриана и не заметила, как Юлиан подозвал Юстума и уже уселся на него. Ее пума, увидев эту картину, подошла и ткнула свою хозяйку носом в шею.
— Чего ты ждешь, залезай! — крикнул Юлиан.
Адри, недолго думая, запрыгнула на спину огромному зверю. Ее тотем издал воодушевленный рык и понесся по степи за Юстумом. Вцепившись в шерсть и крепко прижавшись ногами к горячему телу животного, Адри с ликованием в душе мчалась на пуме, рассекая воздух. Это было невыразимое чувство. Что-то доступное только Сальвусу. Полная свобода духа и слияние с природой.
Адри чувствовала, как лапы пумы мягко касаются земли в бесконечном полете, и совершенно безрассудный восторг, переполняющий каждую клеточку тела, захлестнул ее до предела. Догнав Юлиана, она летела рядом с ним, наслаждаясь ветром свободы, ласкающим ее лицо и треплющим волосы. В такие моменты хочется быть дикой, остаться в лесу, скакать навстречу закату. Жить в другом мире, где человек наедине с дружественной природой каждую секунду. Быть свободным, как ветер, диким, как пума, и стойким, как кроны могущественных деревьев Сальвуса. Опьяненная потрясающими чувствами и возможностями, Адриана издала радостный возглас, которому вторил Юлиан, расхохотавшись собственной непосредственности.
Нестись… Нестись что есть мочи! Прочь от жестокого города, прочь от бед, прочь от проблем! Туда, где высокая трава, в которой можно утонуть, укрыться, забыться. Остаться наедине со своими мечтами и прильнуть к запретному миру.