— Что будет, если откажусь? — глухо вопросил Бара Шаад.
Визитёр хмыкнул.
— Четыре луны назад ты принял золото от благородной пэри. Она заплатила квартель за полную ночь.
Бара Шаад поджал губы и раздул ноздри. Вепрь же стоял недвижно с каменным лицом, хотя высокородную вспомнил сразу. Настоящая кошка в охоте. Горячая, голодная, она жаждала грубой мужской ласки… и сполна получила всё, что хотела. Той памятной ночью Вепрь отжарил её так, что к утру пэри охрипла от криков.
— Не понимаю, о чём ты. — Торговец мясом отпил вина.
— Она понесла.
— И что с того? Может, она ложится под каждого.
— Всё может быть, — согласился человек в чёрном. — Да только её супруг и повелитель, отважный нойон Бахтур Они́м, на днях возвращается из похода. Об ублюдке в брюхе жены ему доложат незамедлительно, будь уверен, и он разберётся с потаскухой по всей строгости обычая. Но перед тем, как отправить неверную на растерзание псам, вместе с зубами выбьет у неё имя. Точнее — прозвище. Угадаешь, чьё?
— Меня это не касается.
— В самом деле? — визитёр вскинул тёмные брови. — По нашим законам, за деяния раба ответственность несёт хозяин. Ты — мудрый человек. Пораскинь мозгами и прикинь, чем придётся отвечать за такое.
Торговец мясом посмурнел. Молчал он долго, но в конце концов вскинул голову.
— Пятьдесят пять квартелей золотом, — сказал твёрдо. — И ни граном меньше!
— Идёт, — просиял служитель кагана. Он прошествовал к Вепрю и окинул его взглядом. — То, что я вижу, мне нравится. Назови своё имя, раб.
Вепрь смолчал.
— Ты вырезал ему язык? — поинтересовался визитёр у Торговца мясом.
— Не было нужды, — бесцветно отозвался Бара Шаад, снова наполняя кубок. — Он немой.
Глава 2
Служителя кагана ждали носилки — задрапированный плотной светлой тканью паланкин, украшенный золотыми змеями, символом древней Тамук-Тарханской династии. К носилкам прилагались рабы — дюжие смуглолицые молодцы в ошейниках и набедренных повязках. Их физиономии заметно вытянулись, когда они увидали хозяина в сопровождении Вепря: мало кому охота таскать на горбу чужие туши, да ещё в такую жару! Однако внутрь Служитель не полез. Махнул рукой, и к ним подвели рыжего мерина.
— В седле усидишь? — Служитель щёлкнул пальцами, подзывая рабов. — Ну ка, помогите ему.
Первый невольник ухватил мерина за узду, а второй — темнокожий и лысый, как колено — вознамерился подставить ладони под ступню нового хозяйского приобретения.
Вепрь глянул так, что оба шарахнулись, и, сунув ногу в стремя, ловко вскочил в седло. Взял поводья.
— Смотрю, ты не промах, — улыбнулся Служитель. Улыбка у него была нехорошая. Опасная. Губы кривились, а глаза оставались холодными. Вепрь немало повидал таких на своём веку. Только вот… Не помнил, где, как и при каких обстоятельствах. — И чур без фокусов!
К величайшей радости невольников, он тоже предпочёл паланкину коня. Вороного тамук-тарханского жеребца. Стройного, голенастого с лоснящейся шерстью и великолепными зубами. Вепрю пришло в голову, что зверюга стоит дороже всех четырёх рабов вкупе с носилками.
Служитель тронул воронка, и вся процессия неспешно двинулась вперёд. Вепрь подметил, как от стены из жёлтого песчаника отделилась тёмная тень и последовала за караваном.
Чёрный человек. Он всюду таскается за ним, точно привязанный. Ходит и бормочет что-то. Смотрит украдкой. Иной раз снилось, будто призрак болтает без умолку. Однажды Вепрь хотел поймать его, но не смог: человек обернулся дымкой и исчез.
— Всегда любил смотреть, как ты бьёшься, Северянин, — сказал Служитель, когда они выехали на продуваемую всеми ветрами пустынную равнину. Разговор он завёл на языке Хладных земель, при этом изъяснялся свободно и почти без акцента. — Ты рубака? А может, рыцарь? Впрочем, неважно. Сегодня я поставил, что ты уложишь обоих до того, как солнце встанет в зенит. И выиграл. Это приятно. Люблю выигрывать! В прошлый раз не свезло, я продул: против тебя билось трое копейщиков, а под конец выпустили песчаного кота. Копейщиков ты уделал в два счёта, а вот с котярой долго морочился — тебя с ристалища полумёртвого уносили. По твоей милости я потерял четверть квартеля золотом!
Вепрь хмуро зыркнул на него.
— Потому я здесь, — продолжил Служитель. — Кое-кто хочет насладиться тобой до того, как тебя выпотрошат.
Насладиться?
Вепрь нахмурился. И нахмурился всерьёз. Там, в нижних покоях, этот тип чётко дал понять, кому служит. Его господин — каган. Сиятельный Таймур Тархан, властитель Золотых песков, покоритель барханов, гроза Дэвов и укротитель суховеев. Парнишка двенадцати зим.