Я недовольно кивнул. Киррмейн был прав, хотя эта правда и была для меня неприятна. Это бесило. И я яростно и отчаянно перебил его:
— На мне стоит пятнадцать печатей! Я не могу применять никакую магию, кроме бытовых заклятий! И вы можете снять только ту, что сами ставили!
Маг воды усмехнулся и произнёс:
— Это мы тоже повернём в положительную сторону. Источник магии нужно развивать. Элемент даёт сырую силу, но извлекать её из источника- первый этап обучения. Второй — обучение контролю энергии. Третий — слияние. Чётвёртый — высшие заклятия, тотальный контроль силы. До четвёртого этапа редко доходят. И именно овладев им, переходят из средних магов в высшие.
Я нахмурился. Ни про какие этапы я никогда не слышал. Раздражённо я уточнил:
— То есть сейчас я — низший маг? И вы будете пытаться развивать мизерную доступную мне магию?
Киррмейн усмехнулся и исправил меня:
— Нет. Сейчас ты вдвое слабее даже низшего. Так что мы будем ломать печати.
Я ошарашенно на него взглянул и, забыв про вежливость, просипел:
— Ты с ума сошёл?! Сломать печати?! Их пятнадцать! Их ставили хранители! Я даже не помню ощущения своей силы! Как я могу сломать печати пятнадцати хранителей?! Если даже мизерная попытка создать что-то, больше искры, оборачивается неконтролируемым приступом, после которого я ничего не помню?!
В конце мой сип перешёл в яростный крик.
А Киррмейн достал что-то из кармана брюк и бросил мне. Поймав, я взглянул на предмет. Белый камень. С разноцветными прожилками… Хиторий! Камень, сдерживающий, регулирующий магию и подчиняющийся мысленным порывам хозяина!
— Что это значит? — я испытующе взглянул на напарника.
А он спокойно ответил:
— Именно этот камень сдерживает печати по приказу, когда у тебя случаются мнимые «приступы».
— Мнимые? — я растерялся.
Водник опять усмехнулся и спросил:
— Историю хорошо знаешь?
Я нахмурился. Да, историю я знал неплохо, но и не сказать, чтобы очень хорошо… Да и причём тут вообще история?! Мы говорим о магическом камне, а это артефакт. Значит, надо говорить об артефакторике.
Поэтому я пожал плечами и вопросительно, с недоумением взглянул на старшего мага.
— Четвёртый век, двадцать второй год, сезон Лейрейма, второй месяц. Что произошло?
Я поморщился. Теория мне всегда давалась с трудом. Но эту дату я знал. И поэтому чётко ответил:
— Ритуал по разделению энергии.
Послышался второй вопрос:
— Кто его проводил?
Под давлением строгого тона я чётко отрапортовал:
— Мирей Роа Канел Микоре Яви, первый маг.
— Молодец, основы знаешь.
Я опешил. Полное имя первого мага, точные даты его жизнеописания — я знал не только основы!
А Кир, заметив моё возмущение, задал вопрос, ответа на который я действительно не знал.
— Опиши последовательность и состав ритуала разделения.
— Я… Не знаю… — я опешил.
Состав ритуала был записан в древних свитках с воспоминаний очевидцев. А в архив допускались немногие. Я по-новому, изучающе взглянул на мага.
А тот усмехнулся и произнёс:
— Самыми сильными магазин изначально были маги огня. Огонь- первая стихия, которую отделял Мирей, первая, которую вливали в человеческое тело. Стихия, слившаяся с телом и душой. Но именно сильнейшей стихией, самой смертоносной из всех, управлять тяжелее, чем остальными.
Я нахмурился:
— И всё же, как это всё относится к снятию печатей.
Киррмейн хмыкнул:
— Оллэн, я, конечно, понимаю, что маги огня больше действуют, чем думают, но попробуй проанализировать всё, что я тебе сказал.
Я подавил тяжёлый вздох, присел на землю и действительно попытался вникнуть в сказанное.
Стихия Огня. Единственная атакующая из шести. Та, в которую ушла большая часть первичной энергии. Стихия души. И печати на стихие души.
Стоп!
Я открыл глаза и прямо взглянул на мага воды:
— Разве можно запечатать душу?!
Глаза напарника хитро блеснули:
— Нельзя. Душа — понятие эфемерное, немногие маги даже из самого клана Джангл понимают, что это такое.
И я понял.
— Я могу пользоваться магией! Могу!
И, прикрыв глаза, я заглянул глубоко внутрь себя. И увидел будующее ярко-алое пламя. А я нырнул ещё глубже, стараясь дотянуться до ядра пламени, не обращая внимания на ожоги по всему телу.