– Прекратить что? – хриплый без эмоциональный голос, от которого он вздрогнул.
– Это! – сказал он, беря моё лицо в ладони и поворачивая в сторону, где по земле катались волки, жалобно скуля и завывая. – То же самое происходит повсюду, возле дома и за тысячи километров отсюда! Я знаю, что это твоих рук дело, прекрати это, а то погибнут все!
Я вспомнила слова мужчины о том что он собственноручно пристрелит последнего ликантропа. И сейчас выходит что он сказал правду. Я стала искать глазами того кто назвался моим отцом и нашла его лежащим недалеко от нас, в его глазах так же не было жизни как и у…
– Макс… – прошептала, понимая что его больше нет и я никогда больше не увижу как он улыбается, как блестя при этом его глаза, не почувствую пьянящий запах корицы…
И вновь ощутила боль от которой не хотелось жить, слыша отдалённый отголосок жалостливого воя.
Отдалённо я понимала, происходит что–то страшное, осознавала что если сейчас же не возьму себя в руки и не пойму что творю то план убийцы Макса воплотится в жизнь и все ликантропы просто погибнут и слова мужчины что последнего оборотня он застрелит собственноручно будут пророческими. Получается что мужчина знал заранее, что его оружием буду я!
Но как бы мне не хотелось прекратить это, я ничего не могла с собой поделать. Горе потери поглотило меня настолько сильно, что я не могла трезво мыслить. Мне хотелось быть рядом с Максом, но я никак не могла его отыскать. От осознания, что не увижу его больше никогда, паника накрыла меня с головой, вновь погружая в некую пучину истерики страха и боли.
Я кричала и вскочив хотела броситься на поиски Макса, но меня перехватили сжимая в стальные объятья. Продолжая кричать я стала вырываться но, сколько бы не пыталась ничего не выходило. Казалось, что весь мир перевернулся или я сошла сума. Ведь никто не понимал что мне больно, что он нужен мне сейчас, навсегда…
Я слышала словно через толщу воды, как все громче и жалостливее скулят волки, как их протяжённый вой обрывался в вечном молчании. Слышала, понимала что они гибнут, что становлюсь убийцей, но ничего не могла с этим поделать. Мне было больно…
В какой–то миг я услышала негромкое слово «прости», сказанное Глебом, затем ощутила резкую боль в области затылка, после чего наступила темнота и долгожданный покой.
Сознание прояснялось медленно словно нехотя, а вместе с ним болезненно всплывали последние воспоминания, от которых хотелось выть и лесть на стену. От тех картинок что всплывали в памяти не хотелось открывать глаза, не хотелось никого видеть, не хотелось дышать, жить. Хотелось лишь одного, уйти вслед за ним…
Вот только злое бурчание и чей–то недовольный голос возражающий ему, не позволяли мне в одиночестве пережить горе.
– Ей нужно время! – говорил негромко хриплый, смутно знакомый голос. – Сейчас ей не до вас…
– Я знаю, но мне нужно…
– Нет! – перебил его всё тот же голос, начиная приходить в ярость. – Я сказал ей нужно время, оставьте её в покое!
«Михалыч?!» – мелькнула в сознание мысль.
– Она уже три дня такая, ей нужно поесть! – стоял на своём недовольный голос.
Я так и не смогла понять кому он принадлежит, хотя, не очень то и хотелось думать об этом. Впрочем, мне не хотелось думать вообще.
– Обязательно. – согласился с ним старик. – А теперь, пошёл вон.
Через мгновение в комнате раздался звук, закрывающийся двери и наконец, наступила долгожданная тишина. Правда я чувствовала, что осталась не одна, поэтому прошептала…
– Спасибо.
– Не благодари. – бросил раздражённо старик. – Это нам нужно тебя благодарить, но не сейчас… позже. Не беспокойся, больше тебя никто не побеспокоит. – произнёс он, а после я вновь услышала, как хлопнула входная дверь.
Наконец оставшись одна, я больше не сдерживала слёз разрыдалась, переживая горе утраты. Жалея и оплакивая любимого, ненавидя оборотней и проклиная человека отнявшего у меня счастья, обвиняя себя в смерти Макса.
Как и обещал Михалыч, меня больше никто не тревожил, включая и его самого. Сколько прошло времени, пока находилась в полусознательном состоянии, не могла осмыслить. Я запуталась во времени, не понимала где заканчивается ночь и начинается день. Игнорируя еду и питьё что появлялась через равные промежутки времени.
Я погрузилась в пучину боли и отчаянья, не желая продолжать жить. Пока мне не приснился сон. Точнее оно показало мне будущее,… в котором я не одна.
Глава 40
Впервые за столь долгое время, открыв глаза я улыбнулась. И пусть это улыбка едва коснулась моих губ, я знала что всё будет иначе. Ведь теперь мне есть ради чего жить.