Собака подняла мордашку и опять тявкнула.
– Вот, вот. Мне и дети так же говорили, что не разведусь. Они к этому времени уже жили в своих семьях. Каждый звал к себе пожить, отдохнуть от деспота мужа. Но я не хочу переносить свои проблемы на их плечи. Достаточно того, что им пришлось видеть в детстве. Нет, ты не думай. Были и хорошие дни, годы. Но они терялись в общем количестве пережитого негатива. Поэтому я решила для себя детей не впутывать в свои отношения с мужем. Он отец, он делал для них всё, что мог и как мог, этого не отнять. Так что после очередных оскорблений и унижений, я не стала, как обычно, доказывать ему, что он не имеет права оскорблять меня. Я просто тихо сказала: – Если ты ещё раз оскорбишь меня…
– То что? То что? Разведёшься? Иди, разводись! Я видеть тебя не могу! Ты мне надоела до чертей! Напугала! Куда ты денешься? Кому ты нужна?
Тогда я почувствовала, что внутри у меня что-то упало. Провалилось. Наверное, это долготерпение подхватило уважение к мужу и потянуло его туда, вниз, откуда нет возврата. Почему-то мне даже стало легче после его этого выпада. Утром я, ничего не говоря, взяв нужные документы, пошла в суд и подала заявление на развод.
Конечно, видимых изменений между мной и мужем не произошло. Я всё так же вела домашнее хозяйство. Молча. Молчала я, молчал он. Дня через три-четыре мужу надоело вести беседы с телевизором и, найдя причину, он вошёл в мою комнату. Я не стала требовать от него извинений. Всё равно это было бесполезно. Я и не помнила, когда в последний раз муж говорил «прости». Со временем это стало выше его сил. Даже оскорбительно просить у меня прощения. Поэтому автоматически, после каждого его такого «налёта» виновной оставалась я. А была я виновата во всём: дети не так воспитаны, и чем она занималась, пока он работал? Ну и, как всегда, стандартный набор претензий, вплоть до того, что я разучилась готовить. Несколько раз он вычитывал рецепты варки овсяной кашки, которую я ему подаю на завтрак. Почему-то спустя почти сорок лет моя каша стала невкусной: то переваренной, то недоваренной, то не сладкой, а то нормальной, но что-то всё же не такая, как надо.
Прошли два месяца, данные судом на обдумывание, и мужу пришла повестка в суд с приглашением на бракоразводный процесс. Вот в этот раз я бы точно схлопотала. Битыми чашками не обошлось бы, но на моё счастье, в этот период с нами жил сын, который стал катализатором наших отношений. Обошлось ором и повторными оскорблениями. Они меня только убедили в том, что я приняла правильное решение. Сын быстро развёл нас по комнатам, пока он успокаивал меня, муж с криками:
– Раз так! – стал выкидывать остатки моих вещей из своей комнаты, – и готовить мне больше не смей! И запомни, никто тебя не разведёт! Я не буду ходить на заседания, – бушевал он.
Но это его решение только ускорило ход событий. Заседания никакого не было. Фактически. Судья посмотрела на меня изучающим взглядом, потом спросила о том, будут ли претензии к мужу, услышав отрицательный ответ, попросила помощника записать решение, а меня прийти через определённое время за ним.
Молчания мужа, его кулинарных изысков: сваренной по рецепту из интернета овсяной кашки и магазинных пельменей, а также тишины в квартире по этому поводу хватило ровно на три дня. После очередного похода в «Пятёрочку» он скромно и ласково попросил меня что-то приготовить. В последующие месяца два всё было по-прежнему. Я готовила, как и раньше, только подносы с завтраком, обедом и ужином перестала носить к нему в комнату. Но в один из дней «опять коса нашла на камень». Высказав всё, что он обо мне думает, муж в ярости заявил: – Ты мне вообще никто. А что, собственно говоря, изменилось? Подумаешь, она развелась. Ну и что?
А действительно, что изменилось? Всё осталось, как и прежде. Как месяц назад, год назад, в принципе, как все эти прожитые вместе годы, за малым исключением.
Арина посмотрела на собаку, которая придвинулась к ней ближе и подняла здоровую лапу, дотрагиваясь до полы пальто, словно хотела её успокоить.
– Да нет, не жалей меня. Теперь у меня всё хорошо. Дети сложились и купили мне эту маленькую квартирку. А мне большая квартира ни к чему. Уборки меньше, – Арина улыбнулась тявканью новой знакомой, – думаешь, мне жалко себя? Жизнь прошла, а я потратила её на человека, который жил со мной, потому что ему так было удобно. Ты знаешь, нет. Не жалко. Я вышла за него замуж не насильно, я помогала ему всем, чем могла. Наконец у нас выросли хорошие дети, внуки. Если бы осталось между нами взаимопонимание, уважение, возможно, нашу жизнь можно было бы назвать счастливой. Уважения нет. А продолжать жить с человеком, который тебя не уважает, не ценит твой труд, не понимает твоей души, хотя требует от тебя всё это по отношению к себе, это самоубийство. Но мы на этом свете появляемся один лишь раз. Другого шанса быть счастливым в этой жизни, хотя бы на её закате, не будет. И я счастлива, что всё так сложилось. Я не одинока, я изолирована от лишнего негатива. Понимаешь?