Наряду с мятежом важным рычагом политического воздействия являлись выборы короля. В "Хронике Эрика" о них говорится неоднократно. Выборы, согласно королевскому праву, проводились у Морастен — священного камня на лугу Мора близ Упсалы. На этот луг, на избирательный тинг специально съезжались выборщики — представители народа. После выборов король совершал свою "Эриксгату", т. е. по особому маршруту объезжал ланды страны, произносил на каждом областном тинге свои обязательства в отношении местных жителей и принимал от них присягу верности. Таким образом, каждый представитель "народа" и каждый район страны вступали с королем в личные взаимообязательные отношения.
О порядке выборов "Хроника Эрика" выразительно повествует в своем заключительном эпизоде (ст. 4440—4517). Тогда на выборы трехлетнего Магнуса Эрикссона к Морастен съехались со всего Упланда господа и по четыре бонда от каждой области. На собрании выступали господа, агитируя за Магнуса. Бонды поддержали господ, а потом разъехались по своим херадам и рассказали там о новом конунге, прославляя его. И тут же автор, как бы между прочим, замечает, что этим бондам-выборщикам подарили столько денег, что и их дети "жили на эти деньги". Таковы были народные выборы — феодальная демократия.
Итак, главную роль в решении политических дел своего времени, прежде всего касающихся самого престола, автор "Хроники Эрика", в полном соответствии с исторической правдой, отводит господам-стурманам. И легко заметить, что внимание автора принадлежит именно тем фигурам, группам и слоям, которые играли роль в борьбе за власть, располагали политическими полномочиями. Короли, члены их семей и аристократы с их вассалами и наемниками, меньшие господа, в некоторых случаях бонды как объект воздействия со стороны противоборствующих сил, источник материальных и человеческих ресурсов и грозная движущая сила борьбы, — вот основные фигуры хроники.
Отчетливо проступает еще одна важная фигура — города. Чаще всего в хронике фигурирует не собственно город, а крепость, которая была составной частью или близким спутником каждого заметного города того времени, служила резиденцией правителя, административным и военным центром. Крепость и городские стены делали города важными стратегическими пунктами, а накопления горожан влекли наемников, да и местных воинов. Немало строк хроники посвящено захвату или обороне замковых городов, а в некоторых случаях активно действуют и сами горожане.
Примечательно не только внимание, но и невнимание хроники к каким-либо группам населения или персонажам. Единичны замечания о некоторых ремесленниках и других людях, удовлетворяющих бытовые нужды господ. Мельком упоминаются плотники, которые возводят собор или строят "зал" для пиршеств; попутно упоминаются кузнецы, которые забивали на герцогах оковы, лекарь, музыканты. Эти люди попали в рассказ только потому, что они участвовали в повседневной жизни короля и господ. Автор вовсе обходит молчанием такую значительную категорию населения, как разнообразные держатели земли в имениях короля, церкви, дворян и тех же богатых бондов, которые содержали своих господ, выплачивая им ренту деньгами, продуктами, непосредственным трудом. Как раз в XIII в. слой поземельнозависимого внутрипоместного крестьянства уже стал весьма заметным и по существу завершал свое формирование. Он сложился за счет, с одной стороны, разорения части бондов, с другой — освобождения и испомещения на господскую землю рабов.