Госпожа успела растерять всю весёлость, ибо Коми очень огорчила её выходка. Она специально дождалась, пока все закончат, кушать подарок, после чего принялась монотонно читать нотации о вреде безнравственности для существ, обладающих огромной силой. Темнейшая сперва смеялась и подшучивала, потом скучающе отбрыкивалась, затем принялась спорить и доказывать свою правоту, вот только Светлейшая находила весомые аргументы и не стеснялась ходить по кругу, пережёвывая сказанное до тех пор, пока Госпоже не надоедало. Эрио успела поспать, а сущности и не думали останавливаться, жужжа надоедливыми комариками на грани слышимости.
«Я постаралась использовать всё, что могла.»
«У тебя в инвентаре лежит неплохой, по местным меркам, дрын, а ты им всё равно не сможешь воспользоваться. Выводы?»
Кошка широко распахнула глаза, совершенно ошеломлённая! Когда она подбирала меч графа, ей было совершенно не до того, как и после! Достав клинок, она пустила ману только в руку и наполнила его. Меч едва ли не сам впитывал энергию и концентрировал на режущей кромке, как сама Эрио не смогла бы.
— Вау, какой красивый…
Лезвие излучало мягкое сияние, придавая дорого украшенному клинку особую ауру. Не зря Агни восхитилась им, ведь полуторный меч действительно заслуживал сидеть в руке целого графа.
— Тогда бери. Ты пока его не заслужила, сама знаешь, но я верю, что ты не разочаруешь меня.
Глаза девки расширились от удивления, а после наполнились слезами счастья, пока она скакала на месте, рассматривая подарок.
— Правда можно?! Ты лучшая, начальница! Да я ничего лучше в жизни не касалась! Ай! Да за что?!
Эрио шлёпнула Агни по бедру и пригрозила кулачком.
— Ты касалась меня и Шель, понятно? А теперь наполни его маной.
— Да я ведь не о том говорила, хозяюшка… А не сломаю? Жаль будет такой меч испортить.
Девка засомневалась, сможет ли выполнить непростой приём, который, даже после тренировок со сферой, получался через раз.
— Если ты умудришься испортить даже такой меч, то лучше иди в свинопасы — большего не заслужишь.
— Как-то твои слова расходятся с прошлыми… О! Так просто?! Он словно сам её втянул!
Поддержка Кошки оказалась оценена до обидного низко, заставив Агнес сильнее занервничать, однако лишь до тех пор, пока она не рискнула. Лезвие засияло горячим оранжевым светом, вызвав на лице девки восторг.
— Не трать ману зря.
«Молодец. Она уже твоя с потрохами, да ты и сама видишь. Готова исполнить любую просьбу, прямо как твоя монашка, хи-хи-хи!»
Эрио хотелось обругать Темнейшую, ведь это она заставила поиздеваться над Марией!
«Просто признай, что на самом деле тебе понравилось и то, что ты видела, и то, что она подчинилась даже столь унизительному приказу, твоему приказу, кошечка.»
«Я считала, мы с тобой уже всё обсудили, подруга. Неужели между нами осталось недопонимание?»
«Отвянь, занудная зануда! Ты самый отвратительный собеседник из всех, кого я знала! И вообще, Я только озвучила то, в чём кошечка не хотела признаваться себе же.»
«Рада, занимаю особое место в твоём чёрством сердце, подруга. Действительно, в указании на проблему, тобой же созданную, нет ничего плохого. Однако ты добивалась этого слишком агрессивными методами, что неприемлемо, пока я не могу ответить тем же. Что же до тебя, Эрио, то ты не должна обманывать себя. У всех есть пристрастия и предпочтения, это данность, с которой приходится мириться. Чем больше будешь отрицать и подавлять их — тем больше власти они получат над тобой. Чувства, эмоции, желания — они могут управлять тобой, ты можешь тратить силы на борьбу с ними, а можешь превратить в силу, мотивацию к действиям.»
Кошка не могла принять, что ей нравятся столь постыдные вещи, но Коми всегда оказывалась права, и, в отличие от Госпожи, с «правильной стороны». Эрио совсем не понимала, какая эта сторона, однако чувствовала — именно там ей положено быть. А потому ещё сложнее казалось осознать, что она уже оказалась с другой, и теперь должна каким-то образом подчинить свои странные желания. Это казалось странным и неправильным!
«Странно признавать, однако здесь уместно привести в пример нашу распущенную подругу. Несмотря на свои пристрастия и возможность осуществить их в любой момент, она, тем не менее, держит их в узде, предлагая лишь некоторые шалости, совершенно невинные по её меркам. При всей отвратности её личности, такие моменты достойны уважения.»