— Да, эта кампания оказалась удачнее всех прошлых вместе взятых. Мой отец хочет скорейшего установления мира на этих землях, только и всего. Но посылать людей просто так он не может. Вот если бы его сын взял в жёны…
— Вздор! Никто не выдаст за такого, как ты, целую графиню!
Молодой баронишка мгновенно вспылил, не желая принимать такое положение вещей. Эрио, в целом, поняла задумку Хорька. Если раньше он был согласен довольствоваться титулом Брентано и его землями, то с открывшейся возможностью он смог нацелиться на что-то большее. Эрио, в целом, не видела в этом ничего плохого.
— Простите, я плохо знакома с особенностями жизни благородных, а потому не понимаю, почему личность моего бывшего капитана вам не нравится?
— В общем-то, никакой проблемы нет. Раз все прямые наследники мертвы, то новым графом станет муж одной из дочерей. Но поскольку Тереза — маг, то на эту роль она может претендовать только в крайнем случае. Мы можем объявить, что старый граф обещал выдать за тебя свою дочь, если ты восстановишь своё имя, за помощь в войне. Таким образом у тебя будет повод призвать Липпе к ответу за поруганную честь. А там будет видно, станешь ты нашим сюзереном или нет, барон.
Старший из аристократов прояснил, что подмоченная репутация блудного сына не играет роли, если он докажет на деле своё право.
— Рад, что мы понимаем друг друга. Отец готов прислать двадцать магов, тридцать одарённых рыцарей и ещё сотню неодарённых. Они прибудут спустя две недели с момента, как я сообщу об успехе наших переговоров. Впрочем, если наш противник не дурак, то они нам не понадобятся.
Пятьдесят одарённых — это не так уж много, но вот два десятка магов — это другое дело. Судя по тому, что других такие цыферки устраивали, их может хватить для полноценной осады замка, чего Липпе постарается не допустить.
— Понимаю. Тогда пишите письма князю и графу. Можете приукрасить ультиматум для лучшего эффекта. Конечно, если у вас нет возражений, госпожа святая?
Прибытие большого подкрепления — отличный способ заставить врага вылезти из логова и поторопиться. Другое дело, решится ли он на такой шаг? Трус может лишь сильнее испугаться и ничего не предпринимать. Кошка прогнала лишние сейчас мысли — тут и без неё отлично справлялись с созданием плана по выкуриванию вредителя из норы.
— Как и говорила ранее, я хочу завершить эту войну поскорее. Кто станет или не станет новым графом — для меня безразлично. Но есть два условия: мы должны спасти девочку и наказать предателя.
— С вами всегда приятно иметь дело, госпожа Эрио.
Хорёк не был бы собой, не укажи другим на близкие отношения с ней. Кошка улыбнулась, решив напомнить ему о давнем конфликте на весьма скользкую тему.
— В первую нашу встречу вы были иного мнения, барон. Помню, тогда у нас возник спор, в котором вы проиграли.
— Ха-ха, кажется, то было в другой жизни, госпожа. И вы правы — я полностью разгромлен фактами и признаю поражение. Не стоило судить вас по меркам обычных разумных.
Эрих осознал шпильку и перевёл всё в шутку, хотя она видела, как он занервничал. Ведь теперь их роли оказались противоположны — от её решения зависело его будущее. Одно обвинение в разбое, и весь хитрый план пойдёт псу под хвост. Хорёк, судя по всему, поставил на успех намного больше, чем мог себе позволить потерять — она видела это в синих глазах безжалостного человека. И тем приятнее казалось мучить его молчанием, ведь они оба понимали сложившееся положение.
— Верно, в другой жизни. Тогда оставим не относящееся к стратегии в стороне. Я хочу услышать достойные предложения, учитывающие хотя бы возвращение девочки целой и невредимой. Хм, а если её насильно выдадут замуж, не помешает ли нам это?
Кошку вдруг посетила очевиднейшая мысль, которая, вроде как, усложняла задачу, но другие по этому поводу совсем не беспокоились.
— Нет, госпожа. Он оскорбил нас, убив семью сюзерена, и нашего союзника, собираясь отнять у него невесту. Поэтому торопиться ему нет смысла, ведь ни один священник не засвидетельствует такое бракосочетание без позволения епископа. Для верности, можем составить епископу письмо с запретом от вашего имени. Да, у вас пока нет сана, но слухи коснутся его ушей, а он человек весьма разумный и осторожный, поэтому предпочтёт не рисковать прогневить святую.