— Я позволяю вам нападать, закуска. Ах да, кошечка, Я буду убивать их медленно специально для тебя, гордись.
Эрио наконец освободилась от оков нестерпимой боли, но лишь для того, чтобы совершенно потерять ориентацию в пространстве. Око проделывало с её бедным разумом настоящую пытку, заставляя смотреть на мир словно сотнями других глаз со всех сторон! Картинок резко стало меньше, вот только всё вокруг засияло, прямо как в тот раз, когда она пыталась разузнать, откуда в источнике появляется мана. Внезапно всё размылось, и она увидела стоящего у жуткого жертвенника знакомого мужчину, а затем снова посмотрела на мир от своего лица, но взор охватывал всё вокруг так, что ей даже не приходилось поворачивать головы.
Только Кошке показалось, будто худшее уже позади, как началась битва. Одержимые двигались с ошеломительной скоростью, напав с трёх сторон, но Госпожа им совершенно не уступала. Эрио совершенно не поспевала за мельтешением окутанных гнойно-жёлтой маной тел, только слышала чудовищный грохот от столкновений орудий. Первый размен прошёл в ничью, и уродцы отступили, дав ей краткий миг, чтобы собраться с мыслями.
— Давайте помедленнее, закуска, а то кое-кто не поспевает!
Тёмной явно нравилось происходящее, ведь в словах её сквозило неподдельное веселье, которым она желала поделиться с ученицей. По крайней мере, Кошка сразу увидела новую атаку врагов. Те сблизились стремительно, но вовсе не бездумно, нанося удары так, чтобы прикрывать друг друга. Скорее всего, им поставили цель задержать и выиграть время, а не убить любой ценой. В любом случае, Эрио могла только жадно созерцать движения Госпожи, которая успевала отвечать на каждый выпад вовсе не голой мощью или скоростью, а чистым мастерством. Её решения казались странными, неправильными, неразумными, однако спустя несколько разменов проявили брешь в строе одержимых. Кратчайшего разлада наставнице хватило, чтобы сократить расстояние и в пару ударов разметать противников, нанеся страшные раны.
— Да брось, Я ману использовала только против защиты, а тварюшки такого уровня простые физические повреждения могут исцелять почти мгновенно. Будет грустно, если они закончатся слишком быстро, ведь ты едва что-то разобрала. И мне даже капельку весело, хе-хе-хе..
Кошка постаралась отстраниться от всего лишнего и сосредоточить всё внимание на том, что Госпожа творила с маной в её тельце. Ведь она намеренно использовала лишь то, что могла, в теории, сделать её ученица. Пока Эрио не пыталась всмотреться вглубь, всё казалось простым и понятным. Вот энергия струится по телу, вот проникает в клинок и доспех, вот поток скручивается почти в кольцо, и плавно вырывается с разных частей тела для ускорения. С такого расстояния в каждом элементе не было совершенно ничего особенного, пока Кошка не присматривалась.
Течение маны продумывалось наперёд, чтобы тело не растрачивало ресурс попусту, нужды для каждой отдельной траты учитывались заранее, так что вообще ничего не пропадало зря. В момент удара или защиты мана заранее концентрировалась в месте соприкосновения оружий и доспеха, что позволяло без огромных потерь принимать любые атаки одержимых, в то же время не уступать им. Хитрый приём для ускорения движений заставил вспомнить первые попытки пустить ману в клинок, когда Эрио едва не умерла от разорвавшейся цепи. Оставалось лишь предполагать, когда она сможет овладеть подобным умением, чтобы использовать в реальном бою.
— Ах, как давно мои ручки не держали клинок! М-м, какая ностальгия!.. Э-эх, как жаль, что эти ничтожные совершенно не годятся мне в противники. Надеюсь, ты увидела достаточно? В любом случае, они утомили Эту Госпожу. В награду Я позволяю вам умереть.
Наставница всего лишь небрежно взмахнула дланью, и тройка грозных врагов осыпалась прахом. Кошка отчего-то понимала, что их убила вовсе не атака, а всего лишь проявленное желание Госпожи, отчего она против воли испытала лёгкий холодок, пробежавший по спине. Тёмная шагнула вперёд и вновь оказалась в бесконечно чёрном океане маны, который вновь сдавил необъятной тяжестью безысходности, а затем её глазам вновь предстал главный одержимый. Он расположился в центре пещеры, источником тревожного красного сияния в которой служил лишь жертвенник, громадная чаша которого вмещала немало крови невинных жертв. Жидкость вздымалась род самый купол, формируя образ безобразного чудовища, одно созерцание которого вызывало непреодолимое желание убежать сейчас же, и в то же время чувство отчаяния попавшей в паутину мошки.
— Ха-ха-ха! Ты опоздала-опоздала-опоздала! О мой Повелитель, это она, она вмешалась в ваши планы! Прошу, покарайте её, пытайте её сладкую душу целую вечность!
Грозный и самодовольный враг рыдал от счастья и бился лбом о скалу, точно маленький злобный ребёнок вымаливал взрослого отомстить тому, кто не дал себя в обиду. Вот только фигурка начала резко скукоживаться, рваться, словно та самая мошка, вызвав на лице слуги непонимание.
— ЧТО ТЫ ТАКОЕ?! НЕ-Е-ЕТ! ПОЩАДИ-И-И-и-и!
Хвостик вдруг превратился в невероятно длинный отросток, пробил кровавого идола, и в один миг поглотил без остатка.
— А?
Шокировано произнёс одержимый, глупо пялясь на опустевший алтарь. Тёмная подняла забрало, сыто рыгнула, сформировала из невероятно плотной маны острый шип, и принялась ковырять им между зубами.
— Неплохо. Жаль, только кусочек оттяпала, но лезть за ним на те планы как-то лениво, так что в другой раз.
Госпожа швырнула двумя пальчиками зубочистку в потолок пещеры. Ужасающий грохот едва не оглушил, но уже миг спустя Эрио увидела хребты высоких гор, ведь самая высокая из них только что лишилась острия, пронзающего облака, ведь те, испугавшись, уносились прочь. Кошке понравился открывшийся вид. После всего пережитого он позволял отрешиться и найти умиротворение.
— Невозможно, невозможно, невозможно…
Надоедливо бормотал виновник всего произошедшего, на которого перевела взор широко оскалившаяся Тёмная.
— А ведь я так и не огласила твой главный грех, ничтожество.
Наставница оказалась перед сидящим на коленях мужчиной и наклонилась.
— Нет, нет, этого не может быть..
— Думаешь, безумие тебе поможет? Не-ет, ошиба-аешся! Тебя ждёт очень долгое томление в Моём чреве, ведь Я намного, намного, намного хуже твоего хозяина, хэ-хэ-хэ.
Эрио совершенно не заметила, когда они оказались на знакомой поляне возле хижины. Выходило, что те погружения при прыжках показаны ей специально.
— Что же, было очень весело, кошечка. Надеюсь, ты хорошо запомнила, как нужно унижать клопов? Будешь усердно стараться — сможешь так же, годиков через тысячу, но это уже несущественные детали. Пришло время финального аккорда, и он обязан поразить сердца фанатов, а-ха-ха!
Госпожа указала перстом на одержимого, заставив того подняться в воздух. С лица его исчезла отрешённость, зато во взгляде появился ужас.
— Ничтожный, твой главный грех состоит в том, что ты покусился на веселье Этой Госпожи..
Кошка вновь смотрела со стороны, как из золотой энергии образуется воистину титанических размеров фигурка её доспеха с двуручным мечом, острие которого пронзало небеса.
«…И ЗА ГРЕХИ ТВОИ НЕПРОСТИТЕЛЬНЫЕ, Я ПРИГОВАРИВАЮ ТЕБЯ НА ВЕЧНЫЕ МУКИ, ДЕМОНОПОКЛОННИК!»
Клинок обманчиво медленно опустился к земле, пустив золотистый росчерк на многие километры. Он напоминал точно такой же, каким Валдек атаковал замок, если не учитывать вдесятеро большие размеры образовавшегося ущелья. Взор вернулся на должное место, и Кошка увидела перед собой испуганную Агни с восторженной Исой.
— Х-хозяйка?
Пискнула девка, сидя на коленях. Она не выдержала взгляд Госпожи и опустила голову.
— Не угадала. По правде, ты, бездарная букашка, с первой встречи вызывала острое желание тебя прихлопнуть. Но раз уж кошечка тебя выбрала, а ты проявила капельку стараний… То должна приносить пользу. Я могу дать возможность развиваться, но ценой тому будет боль, рядом с которой первый удар плёткой покажется тебе комариным укусом. Что скажешь, хочешь и дальше оставаться бесполезной, или примешь муки ради того, чтобы быть полезной хозяюшке? Отвечай.