— Вот место, где ты откроешь свое истинное «я».
После этого они начали спускаться по длинному туннелю, который служил входом в лабиринт, состоявший из бесчисленного количества переходов и келий. Сайхуну предстояло жить в помещении из пяти келий, расположенных глубоко в теле горы. От келий во все стороны уходили бесчисленные коридоры и загадочные провалы, которые нужно было исследовать. Великий Мастер и Сайхун пробирались вглубь пещеры через едва заметные расселины в скалах. Воздух в подземелье был гораздо холоднее, чем снаружи; вокруг царила абсолютная тишина, только шаги двух монахов гулко раздавались во тьме. Иногда проход суживался настолько, что пробираться в следующий коридор приходилось буквально дюйм за дюймом. Иногда они натыкались на скопления светящихся минералов. То были сталактиты. Казалось, будто камень стал текучим, как вода, и медленно струится вниз, чтобы соединиться со своими собратьями сталагмитами. Рядом с каменными наростами текла широкая подземная река, вдоль которой можно было добраться до пята келий. Путь к ним освещался факелами и масляными светильниками. В нескольких кельях естественные отверстия в потолке пропускали немного дневного света; эти же отверстия служили дымовыми отверстиями для железной жаровни с углем. Пользуясь крошечными пятнами дневного света и пламенем факела, Сайхун осмотрел свое новое жилище. В келье стояло каменное ложе, подставка для курения благовоний, масляный светильник, несколько книг, кувшин с водой, песочные часы, музыкальные инструменты, письменные принадлежности, дневник и комплект одежды. Одна из келий предназначалась исключительно для медитаций. В ней журчал источник — прозрачная вода наполняла небольшую впадину посередине, а потом вытекала прочь. Тяжелый деревянный помост для медитаций стоял на ножках в форме когтей дракона. Помост покрывали древние письмена, а по его бокам возвышались две железные курильницы для благовоний, сделанные в форме журавля. Опоясывал помост вырубленный в каменном полу священный круг.
Сайхуц постелил на помост травяную циновку, накрыл ее шкурой леопарда, а сверху положил молельный коврик. Великий Мастер передал ему зеркало багуа, повесил ему на шею талисман, а потом приступил к последним указаниям.
Хроники Дао_____________В лабиринте______________________131
— Многие даосы смогли реализовать себя именно здесь» — сказал Великий Мастер, собираясь уходить. — Все старшие в твоей семье побывали здесь в свое время. Так что учись настойчиво, Сайхун, и ты преуспеешь.
Еще мгновение Сайхун видел шину уходящего Великого Мастера. Но вот учителя поглотила тьма, шаги стихли. Юноша остался один.
Каждый день Сайхун выполнял четыре обязательных упражнения: утренняя медитация, астральное путешествие, чтение сутры и вечерняя медитация. Между этими основными занятиями он принимал пищу (еще горячую еду носили Сайхуну его соученики), изучал боевые искусства, читал священные тексты, занимался музыкой, каллиграфией, живописью и... исследованием пещер.
Проснувшись утром, Сайхун быстро съедал завтрак, умывался и приступал к укрепляющим и очищающим упражнениям. Потом он уходил в келью для медитаций. Сидя внутри священного круга, Сайхун рисовал на песке, которым был посыпан пол, особую диаграмму. Эта сложная комбинация из кругов, квадратов, линий и треугольников пробуждала к жизни все силы неба и земли, сзывала их с десятью направлениями и служила заклинанием пяти стихий. Каждый штрих следовало чертить, одновременно произнося особое заклинание; при этом каждый штрих символизировал определенное божество. Сложный и кропотливый ритуал приводил Сайхуна в состояние созерцания. В результате получалась диаграмма, которая поддерживала его и придавала ему силы. Потом молодой даос делал шаг в центр диаграммы и аккуратно садился.
Линии диаграммы и талисман, который дал Сайхуну Великий Мастер, охраняли его тело на время, пока дух покидает тело. Без такой защиты физическая оболочка Сайхуна оказалась бы уязвимой для всевозможных злых духов, которые только и ждали момента, когда чье-нибудь тело окажется пустым. Проникнув внутрь через одно из девяти отверстий, они заняли бы место духа, и он никогда уже не смог бы вернуться на прежнее место.
Находясь в состоянии умиротворения, Сайхун выполнял комплекс из двадцати четырех молитвенных жестов; эти сложные движения рук изолировали мысли, углубляли состояние концентрации и готовили дух к выходу из тела. Эти жесты символически отражали весь процесс эволюции, а сама медитация представляла собой воображаемую кульминацию создания Вселенной.