***
Жилось на озере интересно и хорошо, вот только той самой осенью и началась Башенная война. Нужно признать, Маля много разных глупостей про русалок прознала: болтали, что непременно они танцевать должны и с принцами знаться – спасать и замуж за тех красавцев выходить или на крайний случай на дно утягивать. Сказки глуповатые. Но даже в той чепухе ничего не говорилось об участие русалок в войне. А ведь пришлось. Куда деваться, если война сама в хату лезет?..
Тот день Маля хорошо помнила. Вынимали сети – чир шел добрый, жирок нагулявший. И вдруг вздрогнуло всё. Замерли в лодке Ма-Ма, оглянулся на озеро дядька Хома…
… Висели в легкой туманной дымке яркие звезды, мигнули, погасли, вновь загорелись, прибавив вверху яркого кроваво-красного светляка. Маля понимала, что звездная россыпь мерцает чуть восточнее Еловых отмелей, но там и барки не ходят, и вообще…
Дядька Хома что-то говорил, Маля глянула, прочла по губам:
… — началось, нехай им пятки припечет…
Сеть поспешно подняли, двинулись к берегу. Маля плыла впереди лодки, пытаясь догадаться: уже было понятно, что Пришлые явились, но отчего такие огни и в воздухе висят? Неужто с дерижоплями заявились? Навстречу, через протоку уже шел челн – в Глибоче огни углядели, и сзывали округу на совет. На случай вторжения Пришлых имелся общий план, как и что делать, но кто ж знал что незваные гости с летучими огнями нагрянут?
Позже выяснилось, что огни вовсе не летучие – ветер разогнал дымку, и обитателям Амбер-Озера стало очевидно, что воздвиглась посреди водной глади невиданная башня: высоченная, из железных дырчатых балок, с широкой площадью над водой и замысловатыми трубами и загогулинами. Высилась она кривовато – понятно, что среди Еловых отмелей ни на якорь ровно встать, ни на песке толком не растопыриться. Дядька Хома щурил правый глаз, напрягал зоркость и объявил, что у Башни лодки на воде вертятся, а может и барки.
Было решено немедля отправить рыбью почту в Нордвиг и Костин, и известить лесовиков. Далее следить за Башней, попробовать переговоры переговорить, но с величайшей осторожностью. Всем известно, что ежели Пришлые гурьбой заявятся, то почти наверняка буйство учинят. Об этом и в Секретном Служебном Указе разъяснялось, который даже дети знали, да и вообще в приозерном краю, пусть и малонаселенном, в каждой семье, или кто из Пришлых имелся, или их дети-внуки. Уж какие тут иллюзии – о недобрых нравах Старых миров каждый знал. Оттого и было велено к Башне не соваться. Дед Грабчак решил выждать, пока гости в себя придут: пусть оглядятся, а уж потом можно к ним отправиться для разговора.
Но как водиться, нашлись излишне любопытные и нетерпеливые. На третий день стайка нав с северного берега подплыла к отмелям, поглядеть на Башню. Что там конкретно произошло дарки объяснить не могли — перепугались и поранились сильно. Выскочила к ним воющая пузатая лодка неимоверной быстроты, швырнули с нее вроде бы бутылкой, крепко бабахнувшей в воде, а потом принялись стрелять чем-то сверкающим. Одну раненую наву подруги утащили, но она еще до берега померла, еще две хвостатые так и сгинули. Навы тряслись и плакали – не лазутчицы, а бестолочь наивная. Но на Башне определенно сидели люди. Тьфу, кто бы сомневался…
— Мушкеты у них имеются, — сумрачно признал дядька Хома. – А где мушкет, там и гаковница.
— Может и афтоматы, — молвил бывалый дед Петро и закряхтел.
Наутро он сел в челн и объявил, что на переговоры едет. Остальным ждать результата, и не высовываться. Подмога подойдет, с ним опытное командование, тогда уж и развернется дело. А пока дипломатическая работа, пусть и сугубо хуторского образца. Многочисленное семейство Грабчаков страшно взволновалось, но перечить не решилось – дед Петро знал что делает, что тут скажешь.
— Дозор нужен, — внезапно для себя сказала Маля. – Я глушенная, мне нестрашно. За лодкой пойду, присмотрю издали.
Вся пристань на нее смотрела, вроде все знакомые, а даже как-то неудобно. Вроде нескромность проявила, да еще, наверное, и сказала путано – когда себя не слышишь, язык не очень-то ловок. Дед Петро заворчал, но Маля твердо знала, что дело говорит – нельзя дипломату без присмотра плыть.
Вволю надавали указаний: про осторожность и про «дистанцию стрельбы». Маля обещала твердо следовать. Наконец, отправились. Уже на плёсе рядом с дозорной объявились Вана с Фриной – нельзя сказать, что неожиданно.