* * * *
Мортимер сидел на кровати и наблюдал за больным. Прошло уже больше недели, а он все не просыпался. Мортимер корил себя за это каждый день. Он должен был присматривать за этим ребенком, но он не углядел.
В тот день, он даже не думал, что Джеймс вернется в павильон. Зайдя к нему вечером, он хотел с ним поговорить, но обнаружил постель пустой. А затем он услышал этот крик. Крик что пронесся по всей базе. И он сразу понял что случилось. Он побежал что есть сил. Но когда он прибыл на место, там уже была Джессика. Она пыталась отсоединить Джеймса от кресла пилота. Мортимер хотел ей помочь, но его взгляд приковало другое. Павильон был разрушен. Эйзены что стояли здесь, их разорвали на куски, а на стенах были огромные пробоины.
После этого Джеймс впал в кому. Джессика сказала, что не знает что с ним, без нужных приборов она не сможет дать точный результат, но ясно одно, это последствия «слияния».
Для теста на совместимость, пилоты проходят специальную подготовку, сидят на особых диетах, проходят постоянные медосмотры, тренируются на специальных тренажерах. Хоть Эйзен и подключается посредством мозговой связи, основная нагрузка идет на сердце пилота, поэтому люди страдающие сердечными заболеваниями сразу же отсеиваются. Джеймс не проходил никакой подготовки, они даже не смогли толком, провести с ним полный медосмотр. Слава богу, с сердцем у него было все в порядке.
Врачи сказали, что жизни мальчика ничего не угрожает. Но эти слова не успокаивали Мортимера. По какой-то причине ему нравился Джеймс. Тренировки с ним вдохнули в Мортимера жизнь, он вспомнил приятные времена и вспомнил брата.
- Знаешь, ты мне очень напоминаешь его, в детстве он тоже сильно возмущался, когда терпел поражение, но после все равно старался. Мортимер часто говорил с Джеймсом вслух, врачи сказали, что разговоры могут помочь.
- Мой брат Майкл, сейчас мы по разные стороны. Но раньше мы всегда были вместе до того дня…. И офицер начал свой рассказ.
Мы вместе хотели изменить этот мир, мне было за двадцать, а ему не было и восемнадцати. В нас била энергия, и нам казалось, что мы сможем свернуть горы. Тогда мы и встретили «его», Себастьяна, он сказал, что сможет изменить этот мир. Тогда-то я и открыл свои способности - что я «Индиго».
Вскоре мы присоединились к нему. Нас научили сражаться, и всему что нужно было знать, а главное управлять новым оружием Эйзенами. Я оказался идеально совместим с «Валькирией». Управление Эйзенами и обучение доставляло мне радость, но когда началась война, стало не до веселья.
Война шла почти семь лет, но вскоре объеденные союзы стран подписали капитуляцию. Казалось, что все закончилось, так я думал тогда, но я ошибался. Мир продлился недолго, вскоре снова началась война. Вскоре после этого я познакомился с человеком, который изменил мою жизнь. Джеймс Эйзен – человек, который положил начало созданию всех новых технологий.
После начала войны с повстанцами, я уже стал сомневаться в будущем мире. Но я как послушный солдат выполнял приказ за приказом. Но потом случилось это….
Джеймс Эйзен пропал. Себастьян сказал, что тот переметнулся к повстанцам и объявил его предателем. После этого у повстанцев появился свой Абсолютный эйзен – «Храброе сердце» и все слова Себастьяна подтвердились.
Как и раньше я продолжал сражаться, но все меньше понимал причину своих действий. Я стал подозревать Себастьяна, что он сам создал повстанцев, чтобы затем начать новую войну. Тогда я и начал свое расследование. Я копал потихоньку и неспешна выискивая все мелочи, и когда я дошел до информации о Джеймсе, то попал в тупик. Не единой зацепки. Кто, он и где родился все как в тумане. Я хотел было сдаться, но Джеймс нашел меня сам.
В ту ночь была наша последняя встреча. Он рассказал мне все. Что сам прибыл из другого мира, что хотел помочь Себастьяну все изменить, и что эйзены это технологии из его мира. Но это было не главное. Я узнал про истинные планы Себастьяна. Джеймс сказал, что Себастьян хочет захватить все миры и изменить все в этой вселенной Он думает что так сможет сделать мир лучше. Джеймс попросил меня, что если с ним что-то случиться, чтобы я помог повстанцам. В них он видел надежду. После этих слов он ушел.
Я не мог сразу во все это поверить, а главное я не мог поделиться с братом. Я боялся, что он не поймет и не поверит мне. Для всех Эйзены были всего лишь изобретением гения, но не как не оружием из другого мира.