— Эвалон, да брось, — усмехнулся Льер. — Какие оскорбления? Это ж нужно достоинство и гордость иметь. А он тут второй год ошивается, а так ни разу мне не ответил. Словно немой, — эльф кивнул в сторону Эстара. — Нет, думаю, его это не трогает. Возможно, он даже не понимает, о чём речь.
— Или же он просто хорошо воспитан, — заметил его собеседник.
Льер наморщил лоб, словно размышляя над словами Эвалона, и отрицательно покачал головой.
— Нет, — уверенно ответил он, — не думаю. Скорее у него нет гордости, и потому такие слова его не трогают. Эй, маг, — Льер повернулся к Эстару и с бравадой сделал шаг в его сторону. — Я говорю, у тебя гордости нет. Верно? Или чести. Слышал ты вообще про такое?
Эстар поднял глаза и с презрением посмотрел на обратившегося к нему стража. Он стряхнул крошки хлеба со своей рубашки и продолжил молча сидеть, сверля нахального эльфа тяжёлым взглядом.
— Льер, ну это уже чересчур, — возмутился Эвалон и, резко дернув того за плечо, развернул его к себе лицом. — За такие недостойные воина слова я сам вынужден просить тебя выбрать оружие и сразиться со мной.
Эстару стоило немалых сил промолчать и не броситься на Эвалона сразу, услышав такое. Непрошеное покровительство незнакомца его раздражало и злило. Не хватало ещё, чтобы стражи за него заступались и норовили защищать его честь, тем самым ещё больше его унижая. Неслыханная дерзость! Эльф резко поднялся на ноги и быстро пересёк поляну, оказавшись рядом с двумя спорящими учениками.
— Выбирай, — грубо выпалил Эстар, глядя на Эвалона в упор.
— Я прошу прощения, — растерялся светловолосый эльф, не ожидавший такого резкого тона, с которым обратился к нему Эстар.
— Выбери любой меч и сражайся со мной, — сквозь зубы процедил тот.
— Кто, я? — удивился Эвалон и снисходительно улыбнулся. — Это почему же? Ты, должно быть, не слышал нашего разгово…
— Ты оскорбил меня, — нетерпеливо оборвал его Эстар.
— Я заступился за тебя, — возразил Эвалон.
— И это оскорбительно, — Эстар вспыхнул, и глаза его загорелись. — Я могу стерпеть насмешки и глупые выходки, но вот постоять за себя я и сам могу.
— Тогда, я полагаю, ты не того вызываешь на бой, — спокойно продолжил Эвалон, слегка качнув головой в сторону Льера. — Я же прошу прощения, что без твоего согласия вступился за тебя и твою честь.
— О, именно того, — протянул Эстар, лишь больше убеждаясь в правильности своего решения. Снисходительность и гордость, которые послышались ему за почтительными извинениями блондина, лишь разжигали его пыл к драке. — Полагаю, двуручный меч тебя устроит? — голос его прозвучал уверенно и сухо, и Эстар покосился на оружие в руках Эвалона.
Эвалон растерялся. Он не ожидал, что незнакомец серьёзно обращается с этим вызовом к нему. Это было не совсем честно с его стороны. И как-то уж совсем не логично.
— Ого! Да у него, оказывается, голос есть! Мало того, он знает, как у нас оружие называется, — с наигранным удивлением воскликнул Льер, прервав повисшую на мгновение паузу. — Да он же профи, не иначе!
Другие ученики-стражи, окружившие троих спорящих, разразились смехом.
Теперь уже оба эльфа — Эстар и Эвалон — недовольно взглянули на Льера, раздражённые его неуместным замечанием. Кажется, оба они в этот момент подумали об одном: уж не сошёл ли этот нахальный и дерзкий эльф с ума, чтобы так бесцеремонно встревать в их разговор с очередной глупой насмешкой? Видимо, оба пришли к выводу, что да, и оба уже были готовы сражаться с ним, а не друг против друга. Льер ссутулился под их стальными взглядами и невольно отступил назад, но тут же вновь выпрямился и с наигранной бравадой сказал:
— Нет уж, лучше позвольте мне принять его вызов, Ваше Высочество. Вам не к лицу марать руки, сражаясь с таким нахалом, как этот.
Эвалон зажмурился и скривился, словно его слух оскорбила фальшивая мелодия. «И как только такие стражи потом попадают в королевскую гвардию? — подумал он. — Наглые и невоспитанные хвастуны с пустыми разговорами о чести, когда сами они позволяют себе унижать других и насмехаться над ними?»
Даже думать о таком ему было неприятно и мерзко. Его отец был совсем другим, как и бывший генерал армии Эриона Гриэр, которого он часто ставил в пример сыну, и придворный советник Сильдиориль, некогда сам служивший военачальником и который с детства прививал принцу понятия о долге, чести и достоинстве настоящего воина. Кто бы мог подумать, что в Школе Чародейства, где готовили будущих солдат и главнокомандующих королевской армии, Эвалону предстоит столкнуться с такой наглостью, бестактностью и высокомерием молодых эльфов.