Эстар слышал слухи, что между магом и прорицательницей когда-то были нежные чувства, и Артиаль даже просил её руки. Эльф знал, что леди Аравена давний и хороший друг его профессора, но сомневался в правдивости прочих домыслов. Ведь видя, каким отшельником, в сущности, был его учитель, Эстар с трудом мог себе представить, что Артиаль вообще когда-либо задумывался о том, чтобы завести семью. Он был довольно нелюдим, любил проводить вечера в компании книг и редко говорил с другими профессорами на обыденные темы, предпочитая пустым разговорам об погоде дискуссии о магии и законах её применения. Этот маг не умел, да и, как казалось Эстару, не прилагал особых усилий к тому, чтобы поддержать разговор милым обменом любезностей или проявить участие к событиям, которые его не интересовали, будь то новёхонькие котлы в кабинете зельеваренья или ценная старинная картина на стене в учительской.
Юноша не раз замечал, что его учителя мало заботят житейские проблемы и треволнения обитателей Борга. Артиаль не старался найти себе друзей среди преподавателей или завоевать расположение учеников академии. Казалось, будто он жил в собственном, отгороженном от других мире, не интересовался жизнью окружавших его эльфов и не стремился принимать в ней участия. Исключением была лишь леди Аравена, да сам Эстар, спокойный и молчаливый, к которому Артиаль привязался за последние годы и с которым с радостью делился своими знаниями и мыслями. Эльф знал, что был его лучшим учеником, и догадывался, что помимо сильных магических способностей именно сдержанность и немногословность особенно ценил в нём профессор.
Возможно, из-за схожести в стремлении держаться незамеченными в стороне от других и любви к магии, они так легко нашли общий язык и подружились. Артиаль был единственным в школе, кому Эстар действительно доверял и мог открыться. С ним эльф мог поделиться своими проблемами и переживаниями по поводу завистливых взглядом учеников-магов или колких насмешек стражей. К нему мог обратиться за советом, будь то по учёбе или по личному делу, задать вопрос даже о самой пугающей стороне магии Земли или признаться в своих сомнениях и страхах неудачи на занятиях. Он уважал учителя, прислушивался к его словам и ценил его мнение.
Все преподаватели отмечали, что учить Эстара было легко. Он впитывал новые знания, как земля после долгой засухи впитывает воду, без особых усилий и так естественно, что Артиаль предсказывал юноше судьбу великого мага. У молодого эльфа был врождённый талант — он быстро и без особых усилий запоминал новые заклинания, всё у него получалось легко и естественно. Профессору казалось, что для совершенства молодому эльфу не хватало только практики в Высшей Магии Земли и знаний о законах её применения. Эстар явно не был новичком и прекрасно владел бытовой и даже боевой магией, будто уже не первый год применял некоторые заклинания на практике.
Видимо, у него и до академии был очень хороший учитель. Артиаль даже догадывался, кто это мог быть. Внешнее сходство юноши с прежним королём Эриона было столь разительно, что вывод напрашивался сам собой. Удивительно, как никому из других учителей подобная мысль всё ещё не пришла в голову. Но никто из них не знал Элиона так хорошо, как он. К тому же, возможно, маг обратил на это внимание лишь потому, что сам Элион когда-то намекал ему на то, что нуждается в его помощи здесь, в школе, именно по личным причинам, а вовсе не оттого, что кафедре магии срочно требуется новый преподаватель. Артиаль не рискнул спросить его прямо, а король не стал объясняться. У них обоих были свои секреты. Вероятно, именно поэтому они и предпочли оставить некоторые вещи недосказанными, уважая тайны друг друга.
Элион, конечно, знал о прежних чувствах Артиаля к Аравене и умело использовал этот аргумент, убеждая друга согласиться на должность учителя в школе. Маг же догадывался, что король ищет наставника для сына. Но вот только Эвалон, который начал учиться с этого года в школе на стража под руководством Рионора, до сих пор не проявлял интереса к магии. Зато Эстар, наделённый врождённым даром и магической силой, достойной королевского рода, стал истинным подарком для чародея. Его способности были огромны, а жажда знаний необъятна.
Хотя порой Артиалю казалось, что юноша желал стать лучшим из магов Земли, самым сильным и могущественным будто в доказательство кому-то. Эстар был так строг и требователен к себе, словно мерил свои успехи не собственной меркой, а стремился к неведомому для учителя идеалу, исполняя чью-то волю или желание. И Артиаль догадывался, чью именно. Но раз сам король Эриона послал ему в ученики своего сына, маг не мог ему отказать.