Волна мурашек побежала по телу принца, он смотрел и не мог понять, как такое может быть. Чувства путались с мыслями, дыхание сбилось, сердце заколотилось, словно бешенное. С минуту он молча сидел, пытаясь понять, как такое возможно и что это могло значить. Когда же первое потрясение прошло, Эвалон неожиданно для себя испытал облегчение. Он вдруг понял, что его страхи по поводу судьбы Эриона больше не имеют над ним власти. Тяжесть неопределённости упала с его плеч. Он облегчённо выдохнул, и его лицо просияло в улыбке.
— Великие Эльфы! — с волнением и радостью в голосе воскликнул он. — Ну, конечно же! Он сказал Королевское Слово Эстару!
Принц вскочил на ноги и кинулся к удивлённой Листар. Королева, казалось, ожидала от сына чего угодно, но только не такой радости и воодушевления. Она растерянно посмотрела на него.
— Эвалон, я не знала, как тебе рассказать об этом, — виновато произнесла она. — Я всё ждала подходящего момента, искала возможность, но никак не могла решиться. Прости меня, — с чувством воскликнула Листар, беря сына за руки.
— Ты всё это время знала? — с удивлением в голосе спросил Эвалон. — Все эти годы? Когда отец был жив?
— Эстар — старший сын Элиона. Король не знал о нём, когда мы поженились. А после… разве в моей власти было вставать между отцом и сыном?
В голосе королевы прозвучала горечь. Она опустила голову, пряча глаза от Эвалона.
— Я догадывалась, что он так поступит, — продолжала Листар. — Элион переживал, что объединённые королевства Реолдона и Эриона станут слишком тяжёлым испытанием для любого правителя. Думаю, в глубине души, он никогда не хотел этого. И Эстар стал для него спасением.
Эвалон широко улыбнулся.
— И для меня. Ты не представляешь, какое это облегчение узнать, что трон Эриона не останется пустовать, — признался принц. — Я так переживал, что отец не сказал мне Королевского слова, а значит он считал меня недостойным править Эрионом. И когда ты сказала, что хочешь устроить мою коронацию, я боялся, что это слишком для меня. Я был потерян, испуган, что недостоин руководить королевством отца.
Листар подняла глаза и с сочувствием посмотрела на взволнованного Эвалона.
— Я даже рад, что всё так вышло. Я знаю Эстара, он станет достойным королём. И самое невероятное, я рад, что у меня есть брат, и что это Эстар! — Эвалон просиял. — И такой замечательный, такой верный друг.
— Я думала, вы вдвоём приедете, — сказала эльфийка, слабо улыбаясь.
— Нет, это невозможно, — быстро проговорил Эвалон. — Эстар занят. Он…— принц ужаснулся собственным мыслям и побледнел. — Он в деревне, ищет Льетадаса.
Королева с неодобрением покачала головой.
— И как только Синуэль вам это позволила! — недовольно воскликнула она. — Я полагала, она куда более предусмотрительна.
Страх за Эстара, нахлынувший на Эвалона, сменился удивлением от услышанного, и он растерянно посмотрел на мать.
— Ты и о Синуэль знаешь? — в замешательстве спросил эльф. — Всё знаешь?
Принц не стал уточнять, но королеве этого и не требовалась. По его взгляду она поняла, что подразумевает смутившийся юноша под словом «всё».
— Эвалон, я была бы искренне рада, если бы на троне Реолдона рядом с тобой сидела прорицательница, — Листар лукаво улыбнулась. — Это замечательная новость, и я счастлива за тебя.
— Ах, мама! — воскликнул Эвалон, кидаясь ей в ноги и обнимая её колени.
Принц зарылся лицом в платье королевы, тяжело дыша от нахлынувшего на него чувства благодарности. Её слова, словно бальзам, пролились на его истерзанное сомнениями сердце. Эвалон долго молча сидел на полу, обняв ноги матери, а королева гладила его по голове, ласково перебирая его волосы и нежно шепча ему, как она любит его. Эвалон блаженно улыбался, он был счастлив.
Прошло несколько минут, прежде чем он отпрянул и решительно сказал:
— Я должен немедленно вернуться в Борг. Я должен найти Эстара и всё ему рассказать.
Королева нахмурилась.
— Эвалон, нет, — уверенно возразила на это Листар. — Не сейчас. И не ты.