Но сейчас они торчали на какой-то узкой дороге северного Мэна, одно из сотен подразделений Уэнтворта в этой области, и сторожили какую-то развалину в нескольких милях отсюда. Быстро? Решительно? Все время он только сидел на заднице и ничего не делал.
Где-то происходили волнения. Где-то подразделения государственных добровольцев открыто восстали против федералов. Где-то сражались, стреляли и убивали. Где-то.
Не здесь.
Утренние лучи солнца, пробивавшиеся через первые весенние листья, настроения не подняли. Он сидел на броне тяжелого танка Абрамс M1-A1, стоявшего посреди узкой сельской дороги, и уныло глядел, как кое-кто из его людей спал на баррикаде из мешков с песков, а остальные резались в карты. Он знал, что должен привести их в нужный вид и призвать к порядку. Но иногда он делал не то, что должен, а то, что хотел.
Как и его приятель, сержант Фурлох. Фурлох вообще был странный парень, и вначале Экхарт думал, что он постоянно шутит. Но потом понял, что этот Фурлох все время играет с ним в какую-то странную игру, пытаясь его запутать.
Вспомнив о Фурлохе, Экхарт соскользнул с танка и пошел вверх по дороге, туда, где Фурлох, припав к земле, глядел вниз по дороге и принюхивался.
— Эй, Фурлох, что случилось? И что ты собираешься делать с баксами, когда они, наконец, появятся? Лично я отправлюсь в ближайший город, найду себе красотку и как следует оторвусь.
Фурлох задумчиво склонил голову набок.
— Ар! Почему бы и нет? Но прежде, чем ты пересчитаешь твое золото, надо понять, откуда этот странный ветер, ар! Хо, хей, боско! Я чую что-то очень плохое и могущественное!
В это мгновение заговорил радист, крикнув из кузова транспортного фургона:
— Сообщение командиру взвода! Сэр, Шестой пост прислал очень странное сообщение.
Экхарт подошел поближе к радисту, через плечо бросив взгляд на своего друга Фурлоха.
— Что случилось?
Радиста звали Петрофф. Он был длинный, тонкий и прилизанный, всегда держал спину прямо и делал все по книге. Петрофф думал, что Экхарт распустил взвод, поэтому и не подумал скрыть насмешку в голосе, когда сказал:
— Сэр, Шестой передал, что какая-то штука проломила их периметр. Они говорят, что это было похоже на старого козла, запряженного в инвалидную коляску.
— Хм. Очень смешно.
— Сэр? Не объявить ли тревогу?
— Э…, да. Я думаю, да.
Экхарт быстро проорал приказы, все его люди без слов подчинились и пошли на свои позиции; танк поднял дуло пушки и направил его на дорогу.
— Чушь собачья, — прошептал Экхарт самому себе. — Никто не сможет пробиться через Седьмой и Восьмой посты. У них там бронетранспортеры и противотанковые ракеты…
Радист чуть не выпрыгнул из фургона.
— Сэр, Седьмой пост атакован. И Двадцать Второй.
— Но Двадцать Второй на север отсюда, — сказал Экхарт. — Они идут с двух направлений! — И он бросился на свое место, внезапно почувствовав себя счастливым. Дело, наконец-то дело!
— Ребята, приготовиться! — проорал он. — Мятежники!
Один из его людей засмеялся.
— Твою мать! Им не прорваться через взвод Мерфи. Там бронетранспортеры и они снимут с них всю долбанную стружку. — Кое-кто хихикнул, но все не сводили глаз с юга.
— Петрофф, что с-сообщает Двадцать Второй?
— Они успели передать, что увидели черный бронированный лимузин и замолчали.
По спине Экхарта пробежал неприятный холодок.
— По-почему, черт побери, они замолчали?
— Двадцать Третий просит подкреплений — нет — замолчал… Сэр, я думаю, что у нас помехи.
— Черт побери! Поймай хоть кого-нибудь! Любого!
— Подождите — это взвод Толланда, они на море вместе катерами из Береговой Охраны. Появился какой-то парапланерист и потопил два наших катера.
— Парапланеристы? — в голосе Экхарта проскользнула визгливая нота.
— Успокойтесь, сэр, — сказал Петрофф, уже в открытую издеваясь над командиром. — Нет, только один парапланерист. У него в руках оружие, которое стреляет огненными молниями, может быть какой-нибудь новый лазер. Они передают, что он… подождите… они замолчали, сэр…