Это было нечто! Оазис свободы и вседозволенности в мире взрослых людей, состоящем из сплошных ограничений и запретов. Место, где никому не взбредёт голову нас искать. Место, где даже киномеханик нам не страшен, потому что взрослый не сможет пролезть между жердями решётки, которой был зарыт проход на чердак! Мы чувствовали себя злыми гениями, создающими «Нечто»! Нечто, способное пошатнуть все человеческие каноны и идеалы! А учебник по химии за шестой класс и вовсе возносил наши лихие устремления до головокружительных высот, вселяя уверенность в том, что впереди ждёт масса великолепных научных открытий, а апогеем всех трудов станет переносная водородная бомба с часовым механизмом.
— Только часовой механизм нужен будет обязательно, — многозначительно заметил Вовка, — А то не успеем далеко смыться, и нас либо взрывной волной зацепит, либо облучение получим критическое. Главное запомнить, что после того, как рванёт, нужно быстро ложиться на землю, головой от эпицентра, а после того, как взрывная волна пройдёт над нами, сразу выпить красного вина — оно радиацию из организма выводит.
Папины электронные часы «Монтана» были доставлены в лабораторию на следующий же день. Бутылка дорогущего импортного коллекционного вина, привезённая папой из заграничной командировки и заботливо хранимая в серванте уже второй год, также благополучно перекочевала в «храм химических богов», а впоследствии, была заботливо разлита в стеклянные пробирки, более удобные для ношения в карманах. Часы решили пока отложить в сторону, так как бомба ещё не была готова, и подключать их было не к чему.
С чего начинать сомнений не возникало. Из самого названия бомбы следовало, что делалась она из водорода, а значит, надо было срочно его добыть! Я был мальчиком настойчивым и любознательным, и из имеющегося у нас в распоряжении учебника по химии выяснил, что добывается сей чудный элемент весьма просто: достаточно смешать обычную столовую соль, воду и медный купорос, после чего — бросить в эту волшебную жижу кусочек алюминия.
Безусловно, был восторг от удачного опыта! А ещё был восхитительный гейзер от не правильной пропорции составляющих. Процесс завораживал, а тёплая жижа, вырывающаяся из колбы, заливала всё вокруг, создавая атмосферу фантастического хаоса и эффект нестиранных штанов бурого цвета. За штаны потом крепко влетело, не говоря уже о папином вине, пробирка с которым лопнула в кармане и залила без того чудный натюрморт на левой штанине. «Монтану» в тот день я вернул папе сам — совесть загрызла. Папа был растроган и простил юного химика.
Воодушевлённые успехами на новом поприще, мы с Вовкой раздобыли книгу «Занимательная химия». И книженция эта была и вправду занимательной! До сих пор не могу понять, что нас подвигло на следующий героический шаг? То ли желание исследовать возможности собственного организма, то ли интерес к тому, как простое вещество может светиться в темноте без батарейки, а возможно и то и другое вместе, но было принято твёрдое решение, во что бы то ни стало синтезировать фосфор! Даже какое-то полезное применение ему заранее придумали, но оно нас интересовало в самую последнюю очередь. Теперь нам был важен процесс! И он, надо сказать, был не менее увлекательным, чем ожидаемый результат. И заключался он в том, чтобы добыть волшебный химический элемент посредством… выпаривания мочи! По крайней мере, авторы книги клятвенно обещали, что фосфор там точно будет.
Долго решали, чью выпаривать. Я сказал, что стесняюсь и Вовка, во имя науки, предложил свои услуги, а я, недолго думая, согласился.
После нескольких минут невыносимого удушения аммиачными парами и прочими неприятными запахами, естественный продукт жизнедеятельности моего лучшего друга был полностью испарён! Та-дам!!! Звук фанфар и свет софитов! Овации! По грязным щекам обильно текли слёзы. Сложно сказать, были это слёзы радости или защитная реакция слизистой счастливых глаз на ядовитые испарения кипящей Вовкиной урины, но на потемневших от копоти лицах отчётливо просматривались заинтересованные улыбки.
Едва дождавшись, когда заветная колба остынет, мы потащили её в самый дальний и тёмный уголок чердака. Присматривались долго, пытаясь заметить характерное зеленоватое свечение.
— Вован, а что ты пил с утра? — тихо спросил я приятеля, продолжая настойчиво всматриваться в темноту.