Он услышал, как из-под забрала шлема донесся смех Гэйнора. Тот испытывал едва ли не удовольствие при встрече с ним, словно был рад увидеть знакомое лицо, был ли то друг или враг.
— Принц Корум, победитель мабденов! А мы уже беседовали о твоем отсутствии. Думали, куда это ты исчез, может, даже вернулся в свой мир. А ты, оказывается, здесь. До чего забавны причуды судьбы, которая хочет, чтобы мы продолжили нашу глупую ссору.
Корум на мгновение оглянулся и убедился, что бык Кринанасса следует за ними. Бросив взгляд мимо Гэйнора на выщербленные стены Кер Махлода, Корум увидел, что они завалены трупами.
— Она именно такова, — сказал он. — Но готов ли ты снова вступить со мной в бой, принц Гэйнор? Или ты снова будешь просить меня о милосердии? А может, хочешь, чтобы я снова послал тебя в ад?
Принц Гэйнор с горечью рассмеялся и сказал:
— Последний вопрос задай фой миоре. Они будут только счастливы вернуться на свою мрачную родину. Если бы они оставили меня и освободили от обета верности, поскольку Хаос отказался воевать за эту плоскость, я был бы только рад присоединиться к тебе, Корум. А пока мы, как обычно, должны сойтись в бою.
Корум припомнил выражение лица Гэйнора, когда тот когда-то откинул забрало. Он содрогнулся. Снова он почувствовал жалость к Гэйнору Проклятому, который, как и он, был обречен много раз возвращаться к жизни в разных плоскостях — но он стремился служить самым гнусным и злобным, самым подлым хозяевам. Вот и сейчас его воинами были полумертвецы. А до этого они были полуживотными.
— Похоже, ты подбираешь себе все таких же солдат, — сказал Корум.
Гэйнор снова засмеялся, и его голос звучал приглушенно из-под шлема, который он никогда не снимал.
— Я бы сказал, что в каком-то смысле они куда лучше.
— Не хочешь ли отозвать их, Гэйнор, и присоединиться ко мне? Ты же знаешь, что в самом конце я почти не испытывал к тебе ненависти. Общего у нас с тобой куда больше, чем у всех прочих.
— Верно, — согласился Гэйнор. — Так почему бы тебе не перейти на мою сторону, Корум? Ведь в любом случае победа фой миоре неизбежна.
— И столь же неизбежно она приведет к гибели.
— Это мне и было обещано, — просто сказал Гэйнор.
Корум понял, что больше всего Гэйнор жаждет смерти и ему не удастся убедить проклятого принца, пока он, Корум, не пообещает ему еще более быстрой смерти.
— Когда этот мир умрет, — продолжил Гэйнор, — неужели я не погибну вместе с ним?
Корум посмотрел мимо проклятого принца Гэйнора на стены Кер Махлода, где горстка мабденов дралась с полутрупами-гулегами, с рычащими дьявольскими псами и существами, которые были более деревьями, чем людьми.
— Вполне возможно, Гэйнор, — задумчиво сказал он, — что ты обречен вечно сопутствовать злу в стремлении найти свой конец, а ведь если бы ты стремился к благородной цели, то удовлетворил бы все свои желания.
— Боюсь, что это слишком романтическая точка зрения, принц Корум, — Гэйнор развернул коня.
— Что? — остановил его Корум. — Ты не будешь драться со мной?
— Нет, и с твоим другом-быком тоже, — бросил Гэйнор. Он возвращался под прикрытие тумана. — Я хочу до конца оставаться в этом мире. И тебе не удастся снова послать меня в преисподнюю! — у него был ровный, даже дружелюбный голос, когда он издали крикнул — Но я еще вернусь посмотреть на твой труп, Корум!
— Ты думаешь, что он будет тут лежать?
— Мы думаем, что из твоих людей останется в живых человек тридцать и еще до заката наши псы будут пировать за этими стенами. Так что да — я думаю, что и твой труп будет тут валяться. Прощай, Корум.
И Гэйнор исчез, а Корум и Медбх поскакали к проломам в стенах. Внезапно они услышали, как за их спинами всхрапнул черный бык Кринанасса. Сначала они подумали, что зверь гонится за ними — ведь они осмелились призвать его — но тот резко развернулся и врезался в группу бледно-зеленых всадников, которые, увидев Корума и Медбх, решили догнать их.
Черный бык Кринанасса, нагнув голову, без промедления атаковал их; кони рассыпались в разные стороны, а всадников он подбрасывал высоко в воздух. Затем, развернувшись, бык напал на гулегов и всех до одного втоптал в землю. Высоко задрав хвост, он развернулся — на каждом из рогов у него висело по дьявольскому псу.
Теперь на поле боя господствовал лишь черный бык Кринанасса.
Он отшвыривал любое оружие, которое могло оставить хотя бы след на его шкуре. С непостижимой скоростью зверь трижды обежал стены Кер Махлода, а Корум и Медбх, забытые врагами, с изумлением и радостью смотрели на него. Вскинув Брийонак высоко над головой, Корум громко восславил черного быка Кринанасса и, увидев свободное пространство в рядах потрясенных нападающих, кивком велел Медбх следовать за ним. Направив коня к Кер Махлоду, он пролетел сквозь пролом в стене и остановился прямо перед королем Маннахом. Уставший и залитый кровью из многочисленных ран, он сидел на камне, пытаясь остановить кровь изо рта, пока какой-то старик извлекал наконечник стрелы, застрявший в лепсом.