Арбудрах хмыкнул и, опустившись, сел на землю. Вокруг было темно, хоть глаза выколи, хотя, для него не было никакой разницы, что сидеть в темноте, или при освещении.- А моя подопечная, молодец, тогда держалась просто молодцом!- вампир опять хмыкнул и, положив руки на колени, упёрся в них лбом, как ни странно, но эти воспоминания отчего-то немного если не развеселили, то сняли какое-то оцепенение с него. Впервые за последние сутки этого заточения подумал о чём-то другом, нежели о Катрине, Майне, демоне и о том, что завтра тут должно было произойти! Что он мог сейчас со всем этим делать, как помешать этому безумию! И главное, зачем ему - вампиру это было нужно? Всё ровно Катрина, по- прежнему считает меня чудовищем и ничто не заставит меня поменять мнение обо мне, недавние события меня в этом переубедили.... И вообще какое мне дело до каких-то там смертных людишек? Пусть их рвет, истязает демон - мне-то, что до этого?!- Арбудрах уткнулся подбородком в тыльную сторону ладони, его взгляд устремился на высокий каменный колодец.- Но ведь Катрина не оставит попытки помешать Майне, не такая у неё натура,- улыбка тронула его губы,- она настоящий боец и не остановится! А я не могу её подвести! Госпожа моя!- его сердце сладостно замерло.- Какого чёрта?- слегка встряхнул головой он, словно ещё какой-то другой Арбудрах сидел в нём и силой дал ему под рёбра. С недавних пор он частенько чувствовал, как его донедавна ещё вся чёрная натура словно разделилась на два совершенно разные воюющие между собой лагеря. В одном лагере жила его чёрная кровожадная натура не имеющая жалости и сочувствия, не любящая никого и ничего кроме себя,- а во втором была совсем другая, которую Арбудрах и сам не любил и хотел от неё как можно скорее бы избавится! Эта натура изматывала его, заставляя делать всякие неразумные поступки причиняющие ему самому много неприятностей: такие как то, что он остался в Мордевиле, после того как его предупредил об опасности сам Роджер де Мордевиль, при чём непонятно, что и кому он хотел этим доказать. Хотел доказать такой же упёртой овце, как и он, что его оклеветали, и что он не предавал её? Или то, что, чуть не умерев сам, спас ту прости Господи дурочку Натали Броденс. Причём до сих пор он так и не понял, нужна ли она вообще, а на тот момент, когда Арбудрах набрасывал на неё печать, он даже не думал о том, что она носит его ребёнка, а просто хотелось ему спасти девочке жизнь. Вот и всё. Не хотелось, что бы она умерла так быстро!- Не для того, я нарушил данное самому себе обещание никого не превращать больше в вампиров, чтобы через год её убили по такой глупости!- Оправдывал он сам себя. Вернее оправдывалась перед ним его светлая натура, а чёрная лишь зло смеялась в ответ. И тут же эта чёрная натура начинала своё контрнаступление на него.- Какая Катрина тебе хозяйка?! Да и кто она такая? Что тебе до неё? Капризная стервозная девчонка, с повадками грубого мужика, да за что её вообще можно было полюбить? Вот встретилась тебе женщина, что так похожа на твою бывшую возлюбленную, - имелось ввиду Майну Мордевиль,- она тебя любит и готова ради тебя на всё, как и... и...Элизабет! Чего тебе ещё не хватает?!- И тут Арбудрах, не выдержав, мысленно послал обе свои натуры, как чёрную, так и светлую, в непроходимые глубины, своей странной и не постижимой даже для самого себя души, лишь с горечью подумав.- Ну почему мне так не везёт с женщинами?- вампир, слегка вздвинул брови и тяжело вздохнул, почему-то в этот миг ему вспомнилась и Элизабет... Его первая и самая большая любовь, единственная женщина с которой он жаждал, провести всю свою вечность!- Ведь не умри она тогда в ту страшную ночь, всё могло бы быть иначе,- с болью подумал он,- почему я не умер тогда с ней...- тихий стон вырвался с его груди,- почему я её бросил?!- События далёкого прошлого замелькали у него перед глазами, больно вороша, чуть зажившую рану Арбудрах медленно поднялся на ноги и вновь подошёл к барьеру.- За последние пятьсот лет не болело так моё сердце, как сегодня!- Как наяву он снова увидел тот страшный день, это же надо было ему именно в этот задержаться.... Он, закрыл глаза, что-то тёплое покатилось у него по щекам.- Почему? Почему, она так поступила?- до сих пор не укладывалось у него в голове.- Если ей не жалко было себя, почему она не пожалела хотя бы ребёнка... нашего ребёнка, что носила....