По обе стороны от меня на равных расстояниях располагались красивые высокие двери из красного дерева. Обычные двери с овальными фарфоровыми вставками времени зрелого барокко, с крошечными злыми обезьянками и толстозадыми путти на изображениях. На позолоченных консолях у дверей ровно горели тонкие свечи в красивых изогнутых подсвечниках.
Опа! Ну, блин, как от жары стукнуло! Ну, явно! Глюки начались. Что же теперь мне делать? Подождите... Или это сон? Такой вот реальный сон - сонище! Значит, можно развлечься, полетать, напридумывать себе тарелочку с картофельным пюре и куриной котлеткой «Приморская» из дешевого универсама через квартал от моего дома в Купчино.
Я хмыкнул, закрыл глаза, с надеждой открыл. Ничего не менялось. Щипки кожи на щеках и пардон, бедрах, тоже не помогли. И тогда липкий страх закрался мне в рукава футболки. Сразу байки о не найденном Золоте партии, секретных материалах ЦРУ, баснословных сокровищах фашистских СС, которые авантюристы всех мастей ищут и порой находят - после чего их самих выкапывают с разрезом поперек нежно-голубеющего горла, - навязчиво полезли в мою бедную непутевую голову. Что я за осел такой несчастливый! Сидел бы сейчас в Питере, гладил бы по набрякшему животу Вичку и попивал бы пивко под мурлыканье спортивного комментатора Орлова. Но всего этого никогда уже не будет - я явно вляпался в чужие игры. Только вот в чьи?
Ничего такого, указывающего мне на то, где я, кругом не было. Ни тянущихся толстенных проводов, ни жужжания электромагнитных полей, ни оживших внезапно мертвецов-эссесовцев. Я так понимаю, в секретных лабораториях всегда кто-то оживает, набрасывается на живое парное мясцо! Но на меня еще никто не набросился. Вообще, создавалось впечатление, что мало кто в последнее время заходил сюда.
Я пару раз трусливо мякнул, чтоб хоть как-то нарушить свое вынужденное странное уединение, и коридор отозвался насмешливым, затяжным эхом. От эха я стал неприятно тонко звать на помощь и тыкаться во все двери. Они были надежды закрыты. О том, чтоб выломать их могучим мужским плечом, как запросто делают в американских боевиках великолепные немногословные герои, речи не было - во -первых, я обыкновенный менеджер, причем не самый везучий (везучий бы не попал сюда, факт, потому что везучие попадают в ГОА или Французскую Полинезию с ее стерильной, подделанной под идеальную природой, а уж никак не в старинные коридоры в пещере забытого Марокко). А во-вторых, могучее плечо у меня отсутствовало. Да, признаюсь - кроме упражнений м-м-м... развлекательного характера... я в спортивные клубы ходил только в ранней - неприлично ранней! - юности.
Я орал до посинения, соглашаясь от отчаянья уже на встречу с Чужим и Хищником. Можно уж и вдвоем их прислать, - только б разорвать невыносимое для меня положение запертой лабораторной крысы. Обратно к старухе я вернуться не мог. Оттуда, откуда я пришел, двери не было!
Больше всего мне было жаль свой походный бинокль, который я оставил в палатке у подножия гор Атласа! Я купил его за бешеные бабки в Гостином дворе год назад, а теперь бездарно подарил Фаркату и его клике. Трудно представить, что они предпримут, поняв, что я исчез, что сделают с моим хрупким бинокликом в отместку!
Я не мог уже думать, не мог кричать, когда в полной апатии увидел, наконец, застенчиво приотворенную дверь в конце коридора. Пусть это командный пункт Аненербе, главный мозг Терминатора или гнездо Матки Хищников, но пусть мне встретятся хоть кто-нибудь! Я хочу перед смертью увидеть живых людей!
За дверью меня ждал обычный, не слишком дорогой, гостиный номер, со всеми необходимыми аксессуарами, включая голубой фен в ванне и пачку засохшего печенья на плетеной тарелочке у кровати. Из распахнутого окна простирается приятный утренний вид - зеленое, в нераспустившихся ромашках поле, на горизонте дубрава, за ней возносятся башни замка, сложенного из кремово-желтого известняка. Ну чисто местность у реки Луары.
Из замка грациозно выбежал красавец-сенбернар - огромный, мощный, бело - рыжий. Он играл в траве, азартно ловил лапами незримый мячик. Под его лапами трава становилась ярко-оранжевой, задорно летели во все стороны желтые брызги росы.