Тот властным жестом прервал его.
-Сделай перевязку и вали.
-У вас ранение? Что же вы сразу… простите, повелитель.
Лекарь виновато опустил голову поняв, что допустил халатность.
-Да - пустое. Помоги раздеться.
Доктор поспешно принялся стягивать с пациента рубаху, обнажая покрытое бинтами тело. Повязки начинались от локтей и , скрывая весь торс уходили под брюки. Бледно-желтого цвета бинты местами были пропитаны кровью.
-Как идут раны, господин?
-Режь сзади. - Кир сел в пол оборота. Холодная сталь чуть касалась спины. Эдикир глубоко вздохнул. Плотные повязки не давали этого сделать вот уже третий день. Меж тем доктор аккуратно резал ткань на руках, выбирая белые, свободные от лекарства, а следовательно и от ран участки. Затем слой за слоем начал снимать присохшие бинты.
Потерпите… Доктор закусил губу, снимая последний слой. Капли крова выступили на красных с желтым кругах , покрывавших тело.
Палач знал толк — ожеги были не большие по размеру, окруженные со всех сторон здоровой кожей. Глубокие , но не настолько, чтобы превратиться в незаживающие гноящиеся струпы. Оптимальный баланс цены и качества , так сказать. Доставить наибольшие страдания с наименьшими последствиями для здоровья… искусство, однако.
Эти вызывающе рукотворные ожоги покрывали все тело начиная от локтей и до низа живота. Исключение палач сделал лишь для области сердца, видимо из эстетических соображений не тронув татуировку, изображавшую закованное в цепи чудовище — полузмея, полузверя получеловека — ядовитого и смертельно опасного сафарина.
-Как будем лечить, повелитель, быстро и больно или долго но щадяще?
- Как считаешь нужным. Но учти, что через неделю я ухожу в море.
Лекарь вздохнул, достал из сундука склянку, откупорил — в комнате запахло спиртом. В следующее мгновение Кир едва не взвыл от боли — доктор плеснул содержимое на кровоточащие ожоги.
- Вы в порядке, господин владычень?
- В полном. Хоть сейчас в пляс. Ты бы хоть предупредил…
Кир дрожащими руками вынул из кармана брюк фляжку, сделал глоток.
-Кто вам выписал наркотик? - Лекарь испуганно смотрел на Эдикира — государь знает ?
Кир усмехнулся одной стороной рта, промолчал. За незаконное употребление наркотиков на Эрде полагалась смертная казнь.
Тем временем боль отступила, взамен навалилась усталость.
-Давай заканчивай, мучитель.
Доктор обиженно надул губы, отчего стал похож на большого усатого ребенка.
-Это было необходимо для скорейшего выздоровления.
-Да знаю. Спасибо тебе огромное. Просто я усну сейчас.
Лекарь закивал головой, достал из заветного сундучка дурно пахнущую мазь, бинты и принялся за дело. Закончив, протянул бывшему адмиралу банку с розовым порошком — принимайте по щепотке каждые три часа. Это остановит ожоговую болезнь.
Он уже собрался уходить, как вдруг в голове просветлело:
- Позвольте осмотреть ваши ноги…
Но больной уже не ответил, погрузившись в тяжелый наркотический сон.
Присев на диван, доктор покачал головой — он допускал сегодня ошибку за ошибкой — но он отнюдь не был новичком. Просто страх путал мысли. Банальный страх за собственное будущее, собственную жизнь.
Айрик — а именно так звали врача — был вовсе не дурак. Понял, чемпахнет дело, когда взволнованный, бледный капитан принес вести о внезапной болезни адмирала Серго Кира Эдикира. Но он до последнего надеялся , что его опасения беспочвенны, что прославленный флотоводец простудился на ветру или был ранен в абордажном бою. Но сколько не цепляйся за бесплотную надежду а факты — вещь упрямая. Его пытали. Героя Эрды, гордость и славу Восточного флота жестоко пытали . А потом посадили на наркотики.
Айрик чуть не плакал, смотря на серое, измученное лицо Восточного Ветра. Этот странный человек умел вызывать любовь и страх одновременно. Безусловно он был опасен для молодого государя. Но зачем делать это ТАК?
Доктор был человеком не сказать чтобы сильным, но решил не звать на помощь. С трудом подняв опального владычня перенес в спальню, ступая по выбитой стражами двери.
Внутренняя комната была гораздо проще зала: голубоватые обои, простая деревянная кровать, широкий письменный стол, заваленный картами, стул, на котором стоял графин с водой, да еще прикроватная тумбочка, оказавшаяся, почему-то возле окна и массивный комод, заменявший хозяину гардероб. Вот, собственно, и вся обстановка.
Уложив пациента в кровать снял с него обувь, стянул выделанные из кожи сафарина брюки.