-В пыточной?
- Ага.
-Пойдем, надо наложить повязки.
-А иди-ка ты …
Анастасий сгреб ослабевшего он мучений и наркотика пленника, поднял на руки. Отнеся владычня в прихожую и вверив заботам мастера заплечных дел, глава тайной канцелярии погрузился в невеселые раздумья. Конечно, любовь адмирала Эдикира к закрытым костюмам облегчала задачу, но все-таки не просто скрыть столь серьезные ожоги. Ему нужен будет врач. И много опия. Если второго в избытке, то с первым возможны проблемы. Ладно, что -нибудь придумаем.
Тем временем с перевязками было покончено. Узник был облачен в изысканный, плотного бархата жакет и бриджи из такой же ткани.
- Вот так красавчик! Тебе идет синий цвет — ты в курсе?
Серго Кир Эдикир поднял взор — Анастасий — он еще смеет говорить с ним как не в чем не бывало… Краска залила лицо. Друг , ставший палачом. Приказ у него, видите ли.
Между тем Кнесси взял его под руки, помог погрузиться в повозку, приказал трогать.
Они тряслись по брусчатке. Молчание наполняло внутреннее кареты.
Анастасий Лем Кнесси не выдержал.
- Я понимаю, Ветерок, почему ты сердишся. Но я лишь приказ исполнял. Любой, да и ты сам, кстати, сделал бы тоже самое.
-Ты гад. Как и все люди.
Анастасий насупился:
- Зато ты хороший у нас.
- И я гад. Дай поспать. - Кир закусил губу.- как же больно…
-Возьми. Тебе без этого не продержаться. Не сейчас.
-Спасибо. - прошептал страдалец , опорожнив пузырек и , устроившись поудобнее, задремал.
Когда он проснулся, уже темнело. Карета въехала в Радужные Пещеры . Этот город — сердце Эрды, был выдолблен в скале. Дома из цельного гранита, горбатые мосты с мраморными перилами, отполированные до блеска мостовые, башенки и ротонды, возвышавшиеся на берегах бесчисленных каналов, словно капилляры испещрявших столицу. Все сияло и переливалось , играя пурпуром и золотом в лучах заката.
Дом. Где бы не жил Эрдас, где бы не родился — на Восточном ли побережье, или в глубоком тылу северных равнин, Радужные оставались его Родиной, его святыней. Каждый раз, возвращаясь сюда, Кир испытывал священный трепет. Вот и сейчас сердце дрогнуло. В раздражении он задернул занавесь. Анастасий Кнесси покачал головой, вновь расшторил окошко.
- Я хочу посмотреть закат.
-Ты ничего не попутал? Голос опального владычня был вкрадчиво-ласков. - Думаешь я на столько слаб, что не смогу прямо сейчас убить тебя?
Мгновение — и рука его легла на плечо спутника. Большим пальцем адмирал пощекотал шею гиганта. - Хуже-то мне уже не будет. Ну разве что перепачкаюсь в крови. Сонные артерии в этом плане — вещь неприятная…
Глава Тайной Канцелярии побледнел. - Что ты, Кир, я вовсе не хотел тебя обидеть . Если это так принципиально, давай закрою … Просто ты сам раньше любил…
- Раньше я и тебя любил. Кстати, «Кир» я для близких и родных. Для тебя, как и для всех прочих, меня зовут Серго Эдикир.
Карета, меж тем, вкатила во Внутренние Пещеры и остановилась.
- Или убивайте или позвольте исполнять приказ.
Адмирал, чуть надавил на живчик и , усмехнувшись убрал руку.
- Исполняй. Исполнитель хренов. Руки мне вязать будешь?
-Такого приказа не было, господин владычень Серго Кир Эдикир.
-Приказ! В голосе узника было столько яда, что Анастасий Кнесси взорвался.
- Да, приказ! На флоте разве кто тебе поперек смеет подумать?
- Думать «поперек мне» - значит ошибаться.
- Твоя скромность , как всегда, выше всяких похвал.
-А твое чувство юмора, как всегда, ниже ватерлинии. - Кир снова приложился к фляге.
-Ты бы не злоупотреблял, брат Ветерок…
-Ты бы заткнулся, брат палач.
-Я лишь составлял отчеты.
- Ну разумеется.
Они шли галереями, перешагивали Дворцовые Каналы — маленькие речушки, протекавшие через залы обходили колоннады подсвеченных с невероятным искусством водопадов. Стены дворца то там то здесь прорезали самоцветные жилы, камни переливались в свете лампад всеми цветами радуги. Единство воды и камня, родившее всю архитектуру Эрды, всю ее культуру — дворец Радужных пещер был его апофеозом. Однако пройди гость в парадное, он не увидел бы и сотой доли этого великолепия. Залы для приемов, гостевые, аудиенцзалы — да вообще весь внешний дворец,был, конечно, богато убран, но, следуя Эрдасским обычаям, повелевающим таить ценное от посторонних глаз, не давал представление о том что же такое Эрда.
Анастасий Кнесси привычным взглядом скользил по этому великолепию — красота не унимала тревоги в сердце. Искоса поглядывая на бывшего друга, шедшего по правую руку, он ждал — не слышен ли цокот каблучков. Вот, наконец, раздался долгожданный звук. В галерею, по которой они проходили, вошла невысокая молодая женщина. Черты лица ее были настолько красивы, что казались кукольными., красное , до колен платье, из-под которого виднелись расшитые золотом бриджи, золоченые ремни сандалей, застегнутые рубиновыми пряжками, золотой обруч сдерживал копну каштановых волос — все говорило о знатности и богатстве.