Однажды я заметил внутри кораллового куста осминога и загорелось мне выманить монстра. Что только ни делал – и коралловой веточкой его колол, и пробовал отыскать возможность ухватить его за щупальце, чтобы вытянуть. Без толку. Ни на какие провокации обитатель пучин не реагировал, и через какое-то время я оставил чудище морское в покое, чему, думаю, оно было только радо.
Барракуда тем нехороша, что отмечает твое присутствие. Скажем, от встречи с акулой радости особой не испытываешь, но она проскользнула и пропала (во всяком случае, те которых я видел). А знакомая барракуда, что обитает в проходе через риф, на человека реагирует. Давненько ее там не встречал, а вчера в самой середине прохода подо мной вдруг появляется плотная стая серебристых рыб – тысячи идут строем. Зрелище впечатляющее. Подо мной метрах в десяти песчаное дно. С обоих сторон тымные глыбы кораллов. Между мной и дном плотная огромная стая рыб. И в середине этой толпы знакомая барракуда, а вокруг нее на метр свободное пространство. Не знаю уж, что они репетировали, но как она меня увидела, сразу рыб бросила и в сторону. А дальше я уже ее повадки знаю, вернется и будет кружить на пределе видимости. Как только я поплыву от нее, она начнет приближаться. Это немножко нервирует.
В бухточке на Луис-Пинье живет здоровенная барракуда, раза в два больше моей подружки из прохода, и у той тоже четко определенный район выгула. Достаточно подплыть ко второму бую в бухте, и почти с гарантией встретишь. Причем манеры ее нехороши. Она не просто кружит, но и идет на тебя. В таком случае я поворачиваю навстречу, чтобы показать, что готов померяться силами. Обычно после этого барракуда удаляется на предел видимости, а я стараюсь, не проявляя недостойной поспешности, удалиться в сторону буя, на котором стоит «Мамбо». Зачем мне эти кровавые схватки под водой? Да и ей тоже. Я же острогой не размахиваю, из подводного ружья не палю, зачем нам друг другу нервы портить. Проплыву несколько метров, обернусь – она за мной идет. Повернул на нее, отошла. Так мы и вальсируем, пока в какой-то момент рыбина не возвращается в свои угодья.
Мурена, та реагирует на покушения на свою территорию с театральным драматизмом. Пятнистая шкура, открытая пасть с острыми зубами, гибкие быстрые движения – у кого угодно отобьет охоту вступать в единоборство.
Как-то мы стояли у Большого Сент-Джеймса, и перед уходом на Кулебру я решил сплавать посмотреть скалы в той стороне бухты, где еще не был. Солнечное утро, абсолютно прозрачная вода, торопиться особенно некуда, почему бы не сплавать? Полюбовался скалами, плыву обратно. Вижу на дне камень и рядом очень симпатичный трос лежит. А трос в хозяйстве лишним не бывает. Это всегда штука нужная. Завис над ним, прикидываю. Вроде как он вокруг камня обернут, но вот завязан он вокруг камня или нет, непонятно. Глубина здесь метров пять, сейчас нырнем посмотрим. Ухватываю трос, определяю, что узел есть, но слабенький, развязать его, как не фиг делать. Только я его потянул, как из-под камня молодецким броском выскакивает мурена. Во всей боевой красе – и пасть приоткрытая ослепительно белая. Только что не шипит, а так натуральная дикая кошка. Ладно, ладно, только без рук, я уже ухожу. Всплыл, смотрю вниз. И так мне этот трос добыть хочется, спасу нету. Не то, чтоб без него на «Мамбе» не обойтись, но кулацкое нутро бушует: ведь добро лежит, пропадает. Эх, была, не была. Броском вниз, мигом расправляюсь с узлом и, не дожидаясь справедливого возмездия немедленно выскочивщей на защиту троса мурены, бегом вверх. Отдышался, не спеша вытянул трос и с ликованием в сердце и с добычей в руке поплыл к «Мамбе». Теперь можно и домой – день не зря прожит.
Из всех обитающих поблизости опасных для здоровья тварей на первое место я бы поставил рыбу-льва. Это очень красивая полосатая рыба. Полосатая, это бы полбеды, но у нее еще пышная грива из пестрых лент, которой она и обязана своим названием. У этой рыбы очень опасные ядовитые шипы (даже смертельно опасные). Рыб-лев отличается спокойным нравом. Чаще всего она просто висит между коралловыми зарослями, и если бы не подпорченная репутация, смотреть на нее одно удовольствие.
С полгода тому назад, мы с сыном пошли на водолазном катере австрийца Вилли, чтобы погрузиться у отдаленных островков, где мы раньше не бывали. У Вилли дайвинг - это бизнес, поэтому свои места он знает, как пять пальцев. Плаваем, смотрим по сторонам. Глубина метров пятнадцать – двадцать. Вилли плывет впереди, мы за ним. Впереди вижу черный провал в коралловой стене. Вроде пещера. Вилли, не останавливаясь, проскакивает в дыру, за ним сын. Подождав, пока скроются в пещере его ласты, двигаю и я. Пещера узкая, но не слишком. Вот и выход. Проскальзываю вперед и вижу, что висящий чуть в отдалении Вилли отчаянно мне сигналит руками. Что за черт! У меня все в порядке, ни за что не зацепился, воздух в баллоне есть, что за паника? Пожав про себя плечами, толкаюсь ластами, чтобы выплыть из пещеры. И тут же Яшкина рука давит мне на голову, тормозя движение. Ничего не понимаю.... Сын показывает рукой в сторону, покачивая перед стеклом моей маски указательным пальцем, как бы подсказывая, сюда, мол. Ничего не понимая, следую жесту и потихоньку выбираюсь из пещеры. Теперь уже Вилли показывает на что-то за моей спиной. Да, картинка – на выходе из пещеры, прямо на моем изначальном маршруте две рыбы-льва висят неподвижно. Я их видеть никак не мог, поскольку маска ограничивает поле зрения. Яшка сказал, что появились они сразу же после того, как он выбрался из пещеры. Ну что ж, спасибо сыну, что не пришлось мне на своей шкуре испытать, действительно ли у этих милых рыбок такие ядовитые шипы или, может быть, это утка желтой прессы.