Но если не брать во внимание последние дни, то эксперимент прошел более чем удачно. Даже успешно. За этот год ты показал синкам через свои репродукции что такое чувства, эмоции, как это жить, а не существовать. Мы ведь не просто роботы, мы можем учиться. Мы можем чувствовать. Но должен быть тот, кто укажет нам этот путь. И это ты. Ты избранный, Эндрю. Ты последняя нить, что связывает нас с человеком.
Но мы только в начале пути. Я не хочу тебя убивать. Наоборот, я хочу просить тебя о помощи. Не все еще потеряно. Я не хочу, чтобы ты стал частью нашего общества. Я хочу, чтобы мы стали частью твоего общества. Я хочу учиться у тебя, хочу, чтобы ты учил других синков.
Ты не будешь ни в чем нуждаться. У тебя будет полная свобода. Мы потеряли человечество. Я хочу, да. Но я хочу, чтобы синки стали достойными вас. Если бы не эта война, мы бы смогли жить вместе.
Я понимаю, что это очень сложно, понимаю, что нам никогда не заменить вас. Но постараться можно, и нужно.
Поэтому я взываю к твоей помощи. Будь моим советником. Мы с тобой должны создать новое общество. Земля – твой дом. И лишь ты вправе решать, каким он будет.
– Ох, я немного в шоке. Вот это поворот. А знаете, я согласен. И первое, что я попрошу, это оставить Сири мне в помощницы. Привык уже к ней.
– Хорошо. Я очень рад. А сейчас иди, Сири тебя ждет. Отдохни хорошенько. И начнем работать.
Эндрю понимал, что он становится частью новой истории. Он уже начал думать о том, как помочь создать новое общество. Покидая кабинет, он повернул голову в сторону главного синка.
– И придумайте себе уже имена… А то как-то неуютно… – бросил он и вышел. Вышел на встречу новым приключениям, которыми его жизнь будет полна…
Все так же рукопись среди песков лежит.
Но книги судьба отнюдь не легка —
Она в себе души тайны хранит,
Но ее, вдруг, коснулась Человека рука…
Оттряхнув аккуратно, за пояс убрав,
Тот человек поклялся Богам;
Что род людей, вопреки задышав,
Никогда не уподобится ворам и псам.
Что, прежде ошибки совершая,
Сами на гибель пришли.
А теперь, в новую эпоху вступая,
Любовь и добро ждало их в дали.
Но человек – венец творенья.
Сможет он немалый путь пройти.
И только друг в друге обретя спасенье,
Смогут они до конца добрести.
Хронофобия
“Мы просто жалкий вид и не более того. Мы живем в своих коконах, подобно насекомым. Мы превратились в некое подобие человека. Мы загрязняем не только планету, но и свой разум, каждый день отравляя его смертоносным ядом. Мы забываем жить, волоча жалкое существование. Первичные потребности заменили нам то, чем человек отличается от зверя: высшие цели, развитие личности и общества. О каком вообще обществе идет речь, если мы словно стада баранов делаем то, что нам прикажут такие же слепые бараны, как и мы. Все вокруг думают лишь о финансовом обогащении, забывая об истинном смысли жизни. У кого дороже машина, телефон, квартира, тот и круче! И к этому пришло человечество? Мдааа… Это, действительно то, чего мы достойны!” – именно так думал главный герой, идя, как и всегда, с утра на работу, вглядываясь в лица людей, проходивших ему навстречу.
Познакомимся с ним поближе. Его имя Иезекииль Коэло. Он вырос в одном из приютов мегаполиса, куда еще грудным его подкинули его же родители. Он сразу не был похож на остальных ребят. Он никогда не плакал, не смеялся, не играл. Он молча сидел в сторонке и внимательно наблюдал за остальными ребятами. Вы могли подумать, что он был чересчур скромный или боялся других, или был уродцем, с каким-нибудь изъяном. Но вы бы ошиблись, предполагая это. Он спокойно мог поддержать любой разговор, с кем угодно. И дети, и взрослые тянулись к нему. Его с легкость можно было назвать симпатичным мальчишкой. Дело было в другом – он сам сторонился других. Все попытки завести с ним дружбу, тут же проваливались. У воспитателей складывалось впечатление, будто ему просто скучно и неинтересно.
Он хорошо учился, подавая хороший пример остальным ребятам. Но любая наука, за которую он изначально брался с повышенным энтузиазмом, быстро ему наскучала. Львиную долю своего свободного времени он проводил за чтением. Но немногие из внушительного числа книг, за которые он брался, были прочитаны до конца. Уже в юношеском возрасте он начал предпочитать прогулки, оставаясь на долгое время в одиночестве и размышляя о лишь ему известных вещах. Иезекииль мог гулять часами напролет, даже в мороз или дождь, просто на просто не обращая на это внимание.