– Что-то уже понятно? – спросил он.
– Да, – ответил капитан. – Тут система почти идентичная обычной земной. Немного заморочено, но в принципе знакомо. Я почти закончил активацию.
– Это корабль чужих? – сержант напряженно вглядывался в текст, ожидая, когда же тот прояснится.
– Ну… – протянул капитан рассеянно, – я нашел директорию, которую следует запустить сразу после активации и выхода в реальность. Уверен, в ней есть все, что нам нужно знать.
Басов промотал текст до конца, нажал виртуальную кнопку, и мир вокруг сдвинулся, пошел рябью. Сержант моргнул, и все вернулось к прежнему виду. А потом он снова открыл глаза, но теперь обнаружил себя лежащим в распахнутом коконе. В соседнем возился Басов, поднявшись, Хомский успел увидеть, как тот перекинул ноги через край, грузно соскочил на пол. Подойдя к пульту, он принялся что-то на нем набирать, и тогда Хомский выхватил из кобуры пистолет. Целиться из такого положения было непросто, но он рявкнул:
– Два шага от пульта!
Басов начал работать быстрее. Хомский вскочил на ноги, пластик тек под ботинками, не давая поймать равновесие. Он прыгнул на пол, перекатился через плечо и схватил Басова за локоть. Тот едва подался, пальцы не смогли сомкнуться, под ними вместо мышц чувствовалась твердость металла.
– Отошел от пульта! – заорал Хомский, отскакивая на два шага и выставляя перед собой пистолет. Пришла запоздалая мысль, что он уже в который раз недооценил старика. Даже мысли не возникло, что будет, когда ему удастся разблокировать корабль и какие тогда у капитана появятся рычаги давления.
Басов в последний раз коснулся экрана и опустил руки, повернувшись к сержанту лицом. Морщины в углах глаз и складки у рта стали глубже, жесткую линию рта искривила усмешка. Хомский смотрел на старика, едва сдерживаясь, чтобы не всадить тому пулю прямо в лицо. Он сделал еще один шаг назад и повторил, подкрепив слова движением ствола пистолета:
– Отошел! Руки, чтобы я видел!
– Убери, боец, уже не нужно, – ответил капитан сухо, но сделал один маленький шаг в сторону. – Корабль готов к полету, нужно только послушать, что он хочет нам сказать. И будь осторожнее, я настроил протоколы безопасности так, что он работает только со мной.
Переиграл, старый черт! Хомский не спешил убирать оружие, вместо этого он крикнул в сторону выхода:
– Фаркаш, ко мне!
Спустя пару секунд в коридоре загрохотали шаги, и в рубку ввалились Фаркаш и Богданов, оба уже с пистолетами, сосредоточенные и заранее злые. Хомский приказал, указывая на Басова:
– В наручники его, и ведите в кают-компанию. И остальных позовите!
– Землян тоже? – уточнил Богданов, пока Фаркаш возился с капитаном.
– Да, всех. Старик сказал, что покажет какое-то сообщение.
– Включили, значит? – Фаркаш удивленно вскинул брови, потом дернул земного капитана за наручники: – Пойдем.
В кают-компанию ворвались Брандхорст и Дворжак, они все время оборачивались на что-то рассказывающего им Богданова. Капитана усадили в кресло, за его спиной с пистолетом стоял Фаркаш, а рядом с ним в напряженной позе замер Хомский. Следом за десантниками в помещение вошли земляне. Девушка вскрикнула, увидев капитана, и прижала к лицу сжатые кулаки. Стрелок Петренко с возмущенным криком бросился вперед, но повис на руках у товарищей, успевших перехватить его в последний момент. Доктор Волков окинул Басова внимательным взглядом, понял, что сейчас капитану ничего не угрожает и решил не вмешиваться. Остальные смотрели с яростью, но резких движений не делали: в ответ на бросок Петренко в руках десантников тоже появилось оружие.
Хомский подождал, пока все займут свои места, как-то само получилось, что земляне и аретеи разделились и теперь обменивались взглядами.
– Давай, старик, – сказал Хомский негромко, – включай свои сказки.
Земляне зароптали, но капитан оборвал их, заговорив:
– Я не знаю, что там, но это последний этап активации. Корабль!
Последние слова он сказал громче, обращаясь куда-то в потолок.
– Слушаю, капитан Басов.
Голос у корабля оказался вполне человеческий, с легким акцентом, происхождение которого сержант опознать не сумел. Капитан посмотрел на него тяжелым взглядом, но сказал вполне мирно: